О том, что происходит сейчас в Городе Золотых Башен Вириенна не знала. Удивительно? Странно? Возможно. Но если понимать каким человеком она была, какие цели преследовала и насколько ей чужд был весь этот мир за пределами собственного, то все выглядит уже совсем иначе. Да, Сейдомар аэп Роэльс, эмиссар Верховного Трибунала, год назад еще начальник дворцовой охраны, а так же приближенный к императору человек, и по несчастливому стечению обстоятельств ее нынешний любовник, в последнее время всецело был поглощен своей службой. Пожалуй, порядочная жена в худших традициях должна была пытаться выяснить что происходит и в чем дело, лезть куда не просят из благих побуждений или как-то еще на подобное отреагировать, хотя бы порядка ради начиная что-то подозревать и переживать если не за мужчину, то за свой брак. Или жена непорядочная, не суть. Вириенна не была ни той ни другой, она была в большей мере партнером, хотя соглашение их и условия его уже давно поменялись. Прежде всего она знала, что он уже взрослый мальчик не глупее ее и сам может разобраться со всеми своими проблемами. Другой просто не смог бы стать тем, кем он был для нее. Более того, бестия, которая по легенде была алхимиком и личным лекарем эмиссара, понимала, что есть вещи которые ей не стоит знать и она с этим была всецело согласна, не желая создавать лишних сложностей себе и другим. Понадобится ее помощь – он ее попросит и она сделает, не задавая вопросов и не выясняя для чего, потому что такова была ее позиция: она была верна себе и своим интересам, а не империи, а интересы ее уже почти год сводились к конкретному человеку, который был Нильфгаарду и его короне предан. А Ренна… Ей было воистину все равно остальное: не важно прав он или виноват, хочет он играть в человека или нет, она просто будет действовать в его интересах, а значит и своих.
Уже больше года как она покинула север, и уже почти год как ее увез в столицу граф аэп Роэльс. Ей не нравились большие шумные города и непривычен был язык, на котором она все еще свободно не разговаривала, но первое отторжение прошло и она привыкла к этому месту, хотя конечно более близкая к природе часть ее натуры больше любила совсем иные места. В конце концов, ее спасение было в тихой лаборатории, занимавшей достаточно места в доме графа. Скучать аэп Роэльс ей тоже не давал от полнолуния к полнолунию, – все интереснее помогать переживать ему эти ночи без жертв становилось, чем более явным оказывалось ее интересное положение, – а потом еще забот доставил и появившийся на свет ребенок. Благо последнему спешно нашли кормилицу и няньку – разъездная деятельность графа и необходимость принимать снадобья, а так же присутствия и присмотра Вириенны за его состоянием (зверь все явнее проявлял себя), просто не оставляли иного выхода – практически сразу им пришлось отбыть в Назаир, откуда вернулись они только недавно, да еще не одни. Встречались на пути Вириенны люди, которые говорили, что ничего не случается вдруг или просто так, веруя что все давно рассчитано за нас. Возможно было что-то в понятиях Судьбы или Предназначения. В Назаире Вириенна совершенно случайно столкнулась с наемником, которого узнала на севере с лучшей стороны, прямо перед тем как его должны были повесить за дезертирство и совершенно случайно графу аэп Роэльсу понадобился такой человек в безвыходной ситуации. Не знай его Вириенна и не обмолвись в нужный момент – висел бы Ксандор вар Лорехейд на виселице, а сейчас – нет, ему даже помогли вернуться и восстановить свои права на титул. Не по доброте душевной, конечно же, все случилось, но подобное количество случайностей и совпадений действительно заставляло задуматься о таинственной руке Судьбы в жизнях обитателей мира. И это был лишь один из бесчисленных случаев.

12 декабря 1265 г. Утро.
Город Золотых Башен. Торговая площадь.

Сегодня ее занимали очень простые вещи. Вириенна просто собралась сходить на торговую площадь, да прикупить всего по мелочи: где-то для алхимии, где-то для себя, а потом решила, что неплохо бы раздобыть яблок и пряностей – уж больно ей захотелось яблочного пирога. Именно с этим намерением она и покинула дом в обществе слуги, который более-менее ее северную речь понимал и мог быть полезен. Минуя улицы, она шла за своим провожатым, стараясь поддерживать разговор ни о чем. Была зима, но зима очень теплая для нее – северной варварши, как любили говорить нильфгаардцы про нордлингов. У нее на родине зима – это сугробы и холод, а тут какая-то недоосень, смешная карликовая зима, к которой не знаешь как привыкнуть. Вот посади в сугроб южанина, он чего доброго еще смертельно простудится. Вириенне же южная жара казалась невыносимой, однако нильфгаардцы умудрялись как-то носить черные доспехи тогда, когда волколачка желала ходить только голышом и желательно у воды.
Кроме возможности приятной прогулки это утро принесло Вириенне и неожиданную встречу. Среди ароматов всего города, пропитанного множеством примесей и пахучих масел, ее нос безошибочно уловил знакомый запах Ксандора, шедшего куда-то по делам. К несчастью последнего, игнорировать встречу волколачка не стала, подняв и сфокусировав на нем взгляд. Так и начиналось это утро. В последствии слуга был отправлен обратно домой, а свой путь бестия продолжила со старым знакомым. Им обоим было о чем поговорить, кроме обмена обычными любезностями. В конце концов, вар Лорехейд хорошо разбирался в нильфгаардском и не отказал даме быть ангажированным ею в виду природной мягкотелости, которую гордо именуют воспитанием. Выглядело представление со стороны довольно потешно. Низенькая от природы Вириенна, шедшая рядом с Ксандором и время от времени показывающая пальцем на нужную вещицу, а иногда и шепчущая что-то на ушко своему провожатому, воспринималась по-застенчивому милой барышней. Таким образом они обошли несколько прилавков, купили пару снадобий и несколько книг, помедитировали у прилавка со специями, все таки взяв одну только корицу и направились прямиком к яблокам. По пути к «яблочному раю» (остальных овощей и фруктов там будто и не существовало) нос окутало ароматом сладкого теста выпечки. Где-то справа мелькнула детвора.

Облегчением, пусть и ожидаемым, но от того не менее приятным, отозвались в женщине слова ее спутника. Он поддержал ее в стремлении убраться из этого кошмарного места, где они находились, и вроде бы даже уже собирался идти за ней, или даже скорее с ней… Ксандор перекинулся со светловолосым нильфгаардцем парой ничего не значащих слов, - как хотелось верить Вириенне, пытаясь отбиться от дальнейших перспектив разделять его общество и быть еще чем-нибудь закиданным, - и предложил женщине руку. Бестия согласилась и повела себя ожидаемо – руку приняла и прямо таки всем видом готова была двинуться в путь. Улыбка Ксандора, с которой он глянул на нее, вызвала на сосредоточенном лице бестии недоумение. Мол, что во всем этом смешного? На всякий случай она еще раз потерла щеку, от которой все еще пахло сдобой и сахаром. Сдобой и сахаром пахло теперь, казалось, от всего! Вириенна недовольно повела бровями, явно припоминая как южанин на нее смотрел ранее, еле сдерживая улыбку, пока она решала вопросы своего внешнего вида. Видно, действительно посчитала, что что-то еще осталось у нее на лице.
- Идем, - мягко поторопила она своего спутника, - не то еще что-нибудь случится.
И это что-нибудь, разумеется, случилось. Виновник их несчастий вдруг вынырнул из толпы и прямо встал перед ними, преграждая путь.
Взгляд Вириенны выразил негодование и вторичное недоумение наглости и манерам. Особенно забавным было то, что про воспитание и манеры этот тип и начал что-то бубнить.
«Я не знаю где вас воспитывали и не медведи ли это делали в лесной чаще, милсударь незнакомец, но вам не кажется, что вы уже сделали достаточно?!» - Как бы ведя с ним диалог у себя в уме спросила северянка, не сумев сдержать хотя бы мысленного укола по поводу «медвежьей услуги», но вслух ничего не произнесла. Дело было в том, что общаться с людьми здесь ей представлялось нежелательным. Вириенна не все еще слова понимала как нужно, по крайней мере специфические выражения, не то, чтобы бегло разговаривать на языке южан. Ей не хотелось ляпнуть околесицу, да и выдавать себя произношением. Пусть сейчас ситуация между севером и югом и стала немного более спокойной, да на рынке встретить можно было разнообразных купцов, но все таки навредить неосторожно себе и всем, кто с ней связан, лишний раз она тоже не хотела. Конечно, существовала легенда о том, что Вириенна алхимик и врачеватель с севера, что имело уже не такое значение, но дразнить судьбу лишний раз не стоило. Поэтому спокойно она разговаривала с Ксандором и настолько тихо, чтобы слышал ее лишь он, а не с незнакомцем. С незнакомцем, как ей казалось, сейчас должен был разобраться и сам Ксандор. Девушка перевела взгляд на спутника, смотря красивыми светло-голубыми глазами (снизу вверх из-за разницы в росте с Ксандором) вполне невинно показывая, что ждет его ответа. Понятное дело, она не хотела никого брать с собой по многим причинам. Любезная улыбка, которой она не желая того научилась у Сейдомара аэп Роэльса, скользнула по губам волколачки. Весь фокус был в том, что любезность любезностью не была вовсе, лишь скрывала многое за собой. И далеко не все это могли прочувствовать и понять.

12 декабря 1265 г. Утро.
Город Золотых Башен. Таверна у торговой площади.

Оставив мужчин наедине друг с другом, о чем она никак не жалела, Вириенна быстро подошла к разносчице, поймав ту как раз, когда она оторвалась от одного из столов с посетителями. Девушка одарила ее приветливой улыбкой, на которую Вириенна ответила достаточно сдержанно, но без неприятцы. Следом оборотница довольно живо состроила на лице нужное выражение, давая юной и юркой деве понять чего она хочет, и указала на испачканную одежду, продолжая вопросительно глядеть на работницу таверны, наверняка приходившуюся родственницей кому-то из хозяев заведния. Невербальное общение порой было спасительным и даже более понятным, чем слова. Нильфгаардка ее поняла и засуетилась, стараясь быть доброжелательной, но не отрываться от работы надолго, позвала Вириенну жестом за собой и повела куда-то вглубину таверны, прочь из зала. На прощание Вириенна быстро окинула взглядом оставленных за столом спутников и удалилась, пожав плечами, мол ничего не поделаешь.
Путешествие вслед за разносчицей было недолгим. Минуя зал, столики и стойку трактирщика девушка провела Вириенну в подсобные комнаты, нашла влажную тряпицу и миску с водой, поставила перед Вириенной, продолжая улыбаться и весело что-то щебеча ей. Насколько бестия разбиралась в ее быстрой речи, говорила она ей совершенно обыденные вещи вроде простейших указаний оставить все это здесь, когда закончит с одеждой, а перед этим спрашивала не понадобится ли ее помощь, на что получила отрицательный кивок головой. Вириенна поблагодарила девушку, после чего была оставлена с тряпицей и водой одна. Насколько можно было судить, место, где она находилась, располагалось рядом с кухней, откуда вкусно пахло. В животе неблагодарно в виду отсутствия обещанной трапезы, заурчало от обилия ароматов. Впрочем, на еду женщина больше не отвлекалась, став приводить себя в порядок.
Через небольшое окошечко, удачно выходившее на площадь, голубоглазая северянка невольно поинтересовалась тем, как обстоят там, откуда они пришли, дела, ведь покидая площадь Вириенна заметила какой-то шум. Увиденное обрадовало бестию. Все было так же спокойно, как и до того. Значит, ничего неординарного не случилось и никаких проблем не предвиделось. Постояв так еще немного и положив влажную тряпку рядом с мисочкой, Вириенна обдумала и текущую встречу. Ксандор наверняка продолжил говорить с этим Дерритом о чем-то своем. Скорее всего тема северян осталась уже далеко позади. По крайней мере, ей хотелось в это верить и вернуться на свое место не к разгару беседы о том, насколько различны южане с северянами. Честно говоря, она терпела периодически все эти комментарии от Сейдомара с некоторой долей иронии и благоволения, но насыщать свою жизнь пустыми разговорами о превосходстве жителей империи над жителями севера не желала. Эти разговоры были просто пусты и бессмысленны, особенно если учитывать, что на вкус и те и другие были одинаковы, а тратить свое время на такие глупости было еще более бессмысленным.
«Ну что ж, надеюсь мужчины там разобрались с едой и напитками, а так же своими разговорами, и намерялись длинной своих павлиньих хвостов».
Оставив утварь как есть, Вириенна поспешила обратно по пути, который запомнила. Идти было недалеко и несложно. Уже приведя себя в порядок, да немного размыв жирное пятно, что сделало его более незаметным, Вириенна подоспела к столу, за которым все так же сидели Ксандор и Деррит аэп Лион. Взгляд в волчицы с человеческим лицом прошелся по залу в поисках интересовавшей ее разносчицы и, встретившись со взглядом нильфгаардки, молча выразил признательность. Именно в это время зазевавшуюся и потерявшую бдительность Вириенну задел плечом, едва не сбив с ног, один из посетителей таверны, шедший по своему маршруту весьма осознанно и не ожидавший что девушка задержится в проходе между столами.
Бросив короткое «Прошу прощения», при том голосом достаточно приятным и чем-то вызвавшим знакомое ощущение, - что заставило волколачку все-таки посмотреть вслед фигуре в темном, обогнувшей ее и прошедшей далее, не задерживаясь, - незнакомец растворился в этом дне и заведении. Волколачка же уселась на свое место, не интересуясь ничем, кроме спутников, но ощутившая, будто волной мурашек, ауру магии. Возможно, что-то с тем человеком было не так, а возможно просто на нем был какой-то сильный амулет или проклятие, однако это уже не ее проблемы и лезть не в свое дело она не собиралась.
Наверное, ей стоило что-то сказать, но интересоваться как ее спутники проводили время в момент ее недолгого отсутствия она сочла достаточно глупым. Вириенна просто улыбнулась Дерриту и не стала прерывать мужчин и их общение.

12 декабря, 1265 г., утро.
Нильфгаард, Город Золотых Башен, таверна.

Вириенна не стала прерывать мужчин, сохраняя все ту же молчаливость. Однако, она уже казалась менее напряженной. Должно быть Ксандор и Деррит нашли общую тему для разговора и прерывать их было бы некрасиво. Вириенна, разумеется, не молчала когда обращались к ней с вопросом, но предпочитала обходиться жестами если это было возможным… имелось в виду, что она заняла достаточно пассивную позицию в разговоре, дав спутникам общаться преимущественно между собой, лишь иногда кивая или как-то еще реагируя сообразно ситуации. Она даже была бы рада всецело придаться трапезе, к которой ее настойчиво подталкивал любитель пончиков, если бы на столе были приборы. И, удивительно, ее спутники оказалось, что ждут того же. Вспоминая север, Вириенна как-то вспоминала свои посиделки с ведьмаком в вызимском трактире в очень стародавние времена. И здесь, по крайней мере в отношении приема пищи, все было куда цивилизованнее. Пожалуй, люди в нильфгаарде действительно были манернее северян, напоминая чем-то привычное самой Вириенне общество и повадки людей образованнее деревенщин. Или же, что было более правдоподобным, она просто попала именно в такое общество, которое было ей привычно и приятно. Ксандор, например, хоть и был наемником, но преобразился каким-то образом, как только одел иную одежду. Раньше она не замечала в нем того, что он может легко поддержать разговор на любые темы и обладает знаниями об этикете. На севере он не старался быть тем, кто есть сейчас. Его делом было сливаться с обществом, при том довольно низким.
Вириенна еще немного молча помусолила в голове эти мысли и вскоре перестала думать и о них, так никак и не озвучив своих наблюдений. Или, быть может, еще озвучит, но не сейчас. Не при Деррите. Неловко заставить Ксандора чего-либо стыдиться или ощущать неловкость не входило в ее планы.
Очень скоро неловкая заминка с приборами все-таки заставила всех остро обратить на себя внимание. Очень проворно эту ситуацию поспешил исправить Деррит, поднявшийся из-за стола и отправившийся за подавальщицей. И, все таки, с его отсутствием Вириенна показалась куда более расслабленной, чем была. Она проследила взглядом за Дерритом и тем как он общается с разносчицей, а потом повернулась к Ксандору.
- Странный человек. Но вроде бы он довольно компанейский и не злобный. Надеюсь, ваша беседа была приятной.
Она ни на что не намекала, просто интересовалась. Казалось, Ксандор тоже перестал быть таким мрачным как был изначально.
И, все же, Деррит возвращаться не спешил. Его отсутствие, разумеется было замечено, но позже. В конце концов, Вириенна и Ксандор остались одни и ничего не имели против, не став разыскивать пропащего солдата. Оборотень приметила то, что солдат тот нашел себе собеседника за другим столом и возвращаться не торопился сам.

Вириенна смотрела на своего собеседника внимательно, слушая его и пытаясь вникнуть в суть вопроса. Про личность Деррита она больше ничего не ответила, лишь покосилась в ту сторону, куда ушел их новый знакомец. Однако, когда дослушала все, что Ксандор отел ей сказать, вернулась к изначальной точке их разговора и спросила про то, что привлекло ее внимание.
- Нет, я нисколько не расстроена. Просто не могу быть со всеми откровенна на том же уровне, что и с тобой. Возможно, я зря опасаюсь, конечно, но я не очень во всем пока разбираюсь, чтобы сразу понимать что мне и моему сыну, а так же тому, кто нам с тобой лоялен, может навредить, а что нет. Уходила я лишь потому что хотела быть опрятной. Северные варвары не такие уж и свиньи, как оказалось, не правда ли?
Она улыбнулась.
- Я вот на что внимание обратила. Ты сказал что знаешь его брата? Как его там? Аэп Лион?
Раньше она не сильно заостряла на этом внимание, но сейчас живее вспомнила тот период в конце зимы, когда только приехала в столицу.
- А вот относительно мнения и разговоров о южанах… Ты знаешь, вы и нордлинги, как вы их называете, для меня не сильно отличаетесь. Вы люди, как вид. У вас одни заботы. Попытаюсь объяснить чуть более изобразительно и примитивно. Черную шерстку имеет зайчик или белую, каковы внешние условия его обитания,  - не имеет значения. Он зайчик и не станет белочкой или ежиком. Единственное, что я заметила, это чопорности у вас побольше и всяких правил, да условностей, которые дают больше скованности. Вообще, если рассуждать по большому счету, мне ближе места, где людей мало. Людское общество полно условностями и к нему надо приспосабливаться, не быть собой. В лесной чаще же не нужно притворяться. Там не станут жалеть обузу и тащить ее на себе, а так же не станут выбирать наследника по крови… если ты недостаточно силен – найдется тот кто сильнее, а если ты сильнее – возьми то, что хочешь. Все просто, дегенераты не выживают. Для людей это варварство, но на самом деле неплохо прореживает порченое и вялое.
Она подумала, что тему дикой природы не стоит развивать дальше. Если ее собеседник умен, то поймет что она хотела сказать и что ей ближе. Возможно, осознает насколько они по-разному видят мир.
- Относительно же твоей свадьбы я удивлена еще больше. Мне казалось, граф аэп Роэльс сказал в чем дело. Дело действительно не в тебе, а в его сестре. Он такой человек, что не стал бы помогать просто так. Он сделал это для нее. Не потому что ненавидит ее и плохо относится, а потому что в вашем обществе много условностей. – Загадочно и размыто сказала она, но вопреки своему желанию остановиться на этом и понаблюдать, продолжила. – Насколько мне известно, было лишь два варианта: отказать тебе в помощи без веской причины для обратного или сделать это для сестры, вложившись в ее будущее.
Вириенна не хотела афишировать многое, считая что Сейдомар должен был сказать все, что посчитал нужным. Уж в вопросах что и кому говорить, в каком объеме и как она вполне могла положиться на своего графа. Вообще эта уверенность до сих пор держала ее рядом с ним. Он доказал что приспособлен к жизни здесь больше, более того, может решать многое эффективнее ее. Вириенна не была слепой, чтобы не видеть этого, и не признать. И она пошла следом, когда догорели остатки ее прошлой жизни, мост к которым разрушил сам граф. Победил ее упрямство, справился лучше, чем она сама. Не этого ли достаточно для того, чтобы признать в нем того, за кем стоит идти? Ей не было стыдно признать и подчиниться.
- А вот себя ты сейчас зря позоришь. Как для человека, ты не так плох, каким мне сейчас пытаешься себя представить. Я прошла мимо тебя на казни потому что, - …не хотела создавать проблем моему вожаку и себе, - на обратное не было достаточно причин. Я не хочу создавать графу аэп Роэльсу проблем, в моих интересах делать обратное. Но когда ему понадобился честный и исполнительный человек, я вспомнила о тебе. Ты зарекомендовал себя в моих глазах именно таким. Пусть я считаю эти качества глупыми и осложняющими жизнь, но так считают не все и такие люди нужны. Они проложили тебе дорогу обратно, Ксандор вар Лорехейд. Видно, ты прав в своем, а я сильна в своем.
Она прикрыла веки, утвердительно кивнув. Затем распахнула глаза, огляделась и продолжила тише, точно понимая, что их не слышат.
- Что же до милсударыни Дейдрэ, то тебе несказанно повезло. Насколько мне удалось ее узнать, она милая девушка, которой придутся по душе твои качества натуры, вместе с романтизмом и прочими глупостями. Есть единственный подводный камень – она оступилась, поддавшись сильным чувствам, и сейчас сильно переживает. Будь с ней деликатен. В конце концов, Сейдомар этого юнца убил и не стал афишировать ситуацию. – Голубые глаза волколачки смотрели прямо в зеленые, но эмоций в них было не разобрать. – Скажем так, ты зря ищешь здесь подвох. Он спас твою репутацию, у тебя есть шанс спаси репутацию довольно красивой и живой на чувства женщины, которая ему небезразлична. Услуга за услугу.
Она хмыкнула, хохотнув тихо, но и весело и горько одновременно, явно погружаясь в свои мысли. Пожалуй, такой Ксандор Вириенну еще не видел. Она была спокойна, ни от кого не бежала, но читалось, что все было не просто.
- Нет, на самом деле, Ксандор вар Лорехейд. Ты действительно считаешь себя такой ужасной партией? Что ее могло бы ждать? В лучшем случае кто-то из обедневшего рода, что почти схоже с твоей ситуацией, но ниже по социальной лестнице, что для сестры эмиссара ну совсем-таки неказисто и подозрительно. Или же мужчина в годах, для которого это уже не первый брак, но которого бы купила ее красота. Возможно еще, муж такой же, как ее брат… расчетливый, получивший хорошие отступные за сокрытие недостатков жены, руководствующийся разумом, а не чувствами, успешный, но холодный, хладнокровный. А если вообще тираничная натура или какой-нибудь извращенец? Мало ли таких мужчин? – Вириенна вопросительно подняла бровь, живо жестикулируя. – Серьезно, Ксандор, она не умеет таких приручать. Это все равно что запереть трепетную лань в клетке со львом. – Все отношение к лани и ее незавидной участи тоже отразилось на ее лице. – Я думаю, что граф хорошо подумал. Ты не плохая партия, в тебя не стоит вкладывать все свое состояние. Более того, она останется графиней и пусть ваша семья и не заоблачно богата, но у нее будет шанс быть счастливой. Если честно, Ксандор, я порой наблюдаю за Лиандрой аэп Роэльс… и кое что в жизни понимаю. Ее мне жаль, хотя я не сомневаюсь что ее подруги, с которыми она почти не общается, семья и окружающие, думают иначе и видят только фасад ее брака, да успешного мужчину, который собой не дурен.
Этот поток размышлений прервала подавальщица, приблизившаяся к их столику с приборами, о которых ее просил ранее Деррит.

Ощущение было, что на девушку-разносчицу внимание обратила только Вириенна. Она улыбнулась ей, взглядом приглашая ту оставить на столе принесенные приборы и стараясь вниманием поддерживать разговор с собеседником, который вдруг нашелся в разговоре и ответил на внушительный монолог Вириенны, обнажая внезапно возникшие у него опасения перед волколачкой в облике миловидной девицы. Северянка почти не отвлекалась на обслугу, которая ловко справлялась со своей задачей, пока Ксандор говорил. В конце своей речи южанин как-то замялся и даже сбился с мысли, не став ее заканчивать, да плавно перетекая к вещам совершенно неожиданным, явно пробужденным в его сознании изначальной ремаркой их разговора про ее собственную волколачью природу.
Вириенну это будто кольнуло изнутри. Она едва сдержалась, чтобы не дернуться или как-то выдать себя, а так же не посмотреть на Ксандора как на полного дурака, который говорит об опасных вещах прямо под носом у разносчицы, которая только-только закончила расставлять на столе необходимое. Очевидным было, что даже она покосилась на заинтересовавшего ее Ксандора. Оборотень в ответ на это некуртуазно облокотила локотки о стол и подняла руки, облокотив на переплетенные пальцы подбородок. Благо не шикнула, привлекая еще больше внимания посторонней. По лицу ее вновь скользнула весьма любезная улыбка, в которой очень близко к оригиналу, если не совершенно идентично, отражалось то особенное, присущее Сейдомару аэп Роэльсу, предостережение. Вириенна с эмиссаром действительно сошлись на удивление хорошо, уже начав ненавязчиво перенимать друг у друга некоторые привычки, пусть изначально благополучное существование такого тандема могло бы показаться невозможным в силу сущности каждого из них. Аэп Роэльс с упоением не брезговал выискивать любую раздражающую его мелочь, а северянка вся целиком состояла из вещей, которые не могли его не раздражать, по крайней мере на первый взгляд. Уже один ярко алый плащ в начале их знакомства уже был слишком ярок для консервативного сына своей страны, принимавшей некое усредненное черное и не кричащее. Что было залогом взаимопонимания и сосуществования в столь малоприятных обстоятельствах - оставалось загадкой, а ведь они жили под одной крышей и до сих пор волколачка не была ни изгнана из дома, ни умерщвлена. Между тем, зная Вириенну и ее острый язык, да независимые повадки, которые терпеть было бы довольно сложно Сейдомару, каким его знали окружающие… Видимо, северянка знала о жизни чуть больше, чем казалось, и умела достаточно много.
- Какой интересный вопрос. – Расплывчато ответила собеседница Ксандору, уже понимая что любопытство заставляет обслуживающую их девушку держать ушки на макушке, лишний раз протирая тряпкой стол. – Мне показалось, что о чудовищах северных земель мы закончили разговор. Мне доводилось иметь дело с их телами, как алхимику. Ручных страховидл я не встречала. Разве что ходили слухи, что друиды могут усмирять различных тварей. – Вириенна хмыкнула, ставя под сомнение  следующие прозвучавшие из ее уст слова: - А так же заставлять ходить деревья в лесу, например. Говоришь видел что-то такое в Ковире?
Растягивать разговор до того как не уйдет лишняя пара ушей было не сложно: предлогов долго оставаться около них у девицы не было. Она итак уже все положила излишне щепетильно и аккуратно.
- Если же тебя волнует брак по расчету, о котором ты обмолвился ранее, то я считаю, что сомнения твои пусты. Ты дал слово и этого не изменить. То, что Дейдрэ аэп Роэльс будет твоей женой неизбежно. Глупо сейчас рассуждать о том как было в твоей семье и о проклятиях рода. Каковы бы ни были обстоятельства, а свадьбу ты не отменишь.
Вириенна уже понимала что они одни, подавальщица покинула их пока она говорила, но все таки какое-то чувство неуверенности было. Кроме того, разговор их мог слышать кто-то еще. Кроме того, неприятным было, что Ксандор все таки вынудил ее изъясняться на всеобщем и лишний раз компрометировать себя или привлекать внимание.
«По-моему нам нужно какое-то более укромное место для разговоров о Ковире, волколаках и северных чародеях. Особенно о моих мыслях о них».
- Может быть, ты хотел спросить что-то более конкретное? О госпоже Дейдрэ, например. Или… - Она обдумывала это и догадывалась об этом, сейчас же решила озвучить. - …боже мой, Ксандор вар Лорехейд, ты действительно сильно волнуешься?
Тонкая бровка на лице северянки поползла вверх, изображая удивление.
Для Вириенны эта проблема волнения перед свадьбой с женщиной, которую невозможно было отменить и сложно было сорвать, была явно более мелочной, чем для Ксандора. Волколачка была вообще устроена по-иному. В ней не было романтических и чувствительных настроений, эмоции не управляли ей так сильно, как бывает с женщинами… Вириенна, скорее всего, если и волновалась бы о чем-то на его месте, так это о том как на свадьбе и после нее не испортить отношения с графом аэп Роэльсом, навредив себе. А Ксандор же, напротив, казалось беспокоится о взаимоотношениях с супругой, и том как их построить, и не думает о чем-то большем.

Может быть, нильфгаардец и впрямь был излишне расслаблен. Северянка же старалась быть осторожной. Вириенне казалось, что Ксандор слишком беспечен и говорить о таких вещах там, где это могут услышать, не стоит. Вириенна все еще помнила как в первый же день ее появления здесь в особняк Сейдомара явился Кхайр аэп Лион, визит которого вызвал в эмиссаре обеспокоенность грядущим. Волколачка помнила массу наставлений и понимала, что не стоит привлекать к себе излишнее внимание, как было в связи с несостоявшимся разговором о севере и волколаках. «Хорошо бы про это просто забыли. Но, черт тебя раздери, ты вынудил меня ответить тебе при ней на родной речи. То, что ты общался с северянкой она запомнит просто потому что ты это ты и это любопытная связь для тебя. Это опасное место, Ксандор. Здесь, в столице, легко оступиться». Вириенна не хотела навредить ни Сейдомару, ни себе, ни своему ребенку… и слишком хорошо понимала, что истина сделает с ними со всеми, если просочится наружу, да даже через несколько пар ушей или рук. Волчице хватало проблем с эмиссаром и тем как сохранить его сущность в тайне, пытаясь научить тому, чем владеет сама. Покамест Сейдомар лишь начинал постигать тяготы и прелести своей новой жизни, об успехах было говорить рано.
Думая об этом, она показалась слегка озабоченной мыслями, даже стерла с лица улыбку. Дабы не нагнетать обстановку Вириенна принялась за еду, попробовав одно из блюд, пока то не остыло. Благо, разговор и затронутая тема способствовали тому, что времени на это, пока она слушала Ксандора, хватало. Последние слова даже заставили ее еще раз улыбнуться, подавляя несвойственное ей умиление. Возможно, на разум все еще влияло недавнее рождение ребенка, слегка изменившее и сгладившее излишнюю категоричность ее характера. Возможно, причиной таких изменений было и то, что жизнь дала ей некоторую определенность и в последнее время не шибко обижала, даже пробудила к себе какой-то интерес, заставив успокоиться и привлечь внимание к чему-то конкретному, а не к чужим проблемам и недостаткам. В любом случае, когда в жизни все хорошо, люди становятся более лояльными к тому, что их раздражает. В любом случае, улыбнулась она пусть и сдержанно, но от души, словно наблюдала за неразумным дитятком, запутавшимся в небольших взрослых жизненных проблемах.
- Если мое мнение тебе интересно, - продолжила она разговор, - то я считаю, что ты сильно преувеличиваешь. У дворянства такие вещи приняты – это раз. – Вириенна подняла одну из ладоней, загнув палец. - Ее с детства должны были к этому готовить. У каждого свои обязательства и она должна понимать, что такова ее судьба. В этом ты не виноват. Затем, я смотрю на тебя и вижу то, что ты на самом деле хорошо подходишь для юной, мечтающей о заботе вдали от матери и не готовой пока еще всецело к самостоятельности, да тяготам жизни, девушки. У тебя есть опыт, ты немного более зрел и сможешь ее поддержать в моменты, когда ей не будет этого хватать. Очень важно, как мне кажется, чтобы в партнере была опора, а не обуза. Это два. Три – тоже относится к сказанному ранее. Я не знаю ее толком, но в жизни кое что поминаю. Вы смотрите на мир с одного берега реки. Ты бы бесспорно провалился как возможный кандидат еще на предыдущем пункте, если бы речь шла обо мне, но я говорила тебе, что эта женщина для тебя не плохая партия. Я вижу, что вы можете дать друг другу какую-то гармонию и реализацию нужных качеств.
У Вириенны было еще много доводов, но она вдруг поняла что снова слишком много говорит, а в частности слишком умными словами. Возможно не стоило это делать, а нужно было подойти к сути.
- Впрочем, говорить можно очень много, но если это все отбросить… я действительно скажу, что ты дурак и думаешь не о том. Да, обманываться не стоит о том, что она будет рада свадьбе. Но если ты действительно заинтересован сделать ее счастливой, то ничто не мешает тебе сделать ее таковой. Все, что было сказано ранее подразумевало именно это. Я не вижу препятствий критически неисправимых. Если только…
Волколачка прищурила глаза, вглядываясь в зеленый взор собеседника.
- Если только все, что ты сейчас говоришь, это не попытки выдать за заботу о ней собственное нежелание держать слово. Так красиво все обставлять еще любят малодушные крысята, которые идут на сделку, получают свое и не хотят платить по счетам, изобретая уловки, а ты на такого не похож. Если же ты действительно заботишься о ней больше, чем о себе, то рано или поздно это растопит лед на сердце юной романтичной особы. По крайней мере до уважения и хорошего отношения. В деле сосуществования двух разумных существ на самом деле важно это. В любом случае, даже если у вас не случится любви, то с годами она поймет что все было сделано во благо. Ей не с чего будет тебя ненавидеть, если ты не будешь обращаться с ней плохо.
Здесь она, пожалуй, решила что закончила и, спустя небольшую паузу, принялась есть, невольно задумавшись о том, что Ксандор толком еще ни разу не расспрашивал о ней самой, ее жизни здесь и причинах оставаться там, где она есть… тем более волколачки, своевольной бестии, в роли слуги. И хорошо, что не вопрошал. С откровенностью в подобном разговоре было бы совсем худо.

- Ну так радуйся, что эмиссар был первым человеком, который уже решил вопрос твоего брака. Что тебе не пришлось трахать двенадцатилетнюю девочку или жениться на еще какой-нибудь бедняжке с любым набором недостатков. Твоя будущая жена красива, добра, прилично воспитана и на мой взгляд способна создать с тобой хорошие отношения, где ты не будешь ощущать себя… ущемленным, не понятым…  - Вириенна пожала плечами, показывая всем своим видом, что на его месте надо бы не убиваться, а радоваться тому, что вопрос женитьбы решен и на письма не нужно отвечать расплывчато и рассматривать все эти предложения. – В любом случае, определенность твоей судьбы уже избавила тебя от головной боли и визитов вежливости. Попробуй поискать в этом хорошие стороны. Что же до графа аэп Роэльса, то я с тобой сейчас не от его имени беседу веду. Ему ли спрашивать лекаря о таких вещах? Он спросил лишь однажды что ты за человек. С тобой я говорю как с другом, а у нас с ним несколько иные отношения. Я делаю свою работу и все.
И все таки на этой ноте разговор их перешел к ее собственной фигуре и разговору о том, о чем говорить откровенно она не могла. Мысленно Вириенна тяжело вздохнула, потому что рухнули ее надежды такую тему обойти. «Черт тебя дери, хорошо еще не спросил что у меня за дела с эмиссаром. Не могу я ответить тебе правду. Не могу». Разговор должен был быть как можно более непринужденным, хорошо хоть выдумывать на ходу не приходилось ничего – вся история давно уже была придумана и рассказана, пусть к ней Сейдомар и Вириенна желали как можно менее часто прибегать.
- Ты меня плохо знаешь, вот что я тебе скажу. – Начала она издалека, вспомнив о том, что вопросы про графа и их совместную деятельность несколько выбили ее из колеи. – Порой мне кажется, что не стань я той, какая есть, я бы выбралась из своей деревни все равно. Окрутила бы какого-нибудь престарелого барона или кого получше, купившегося на очарование и красоту, родила бы ребенка, да завела любовника в последствии, рано или поздно помогая мужу доползти до могилки, если бы не устроил. Или бы, что еще занятнее, попробовала бы устранить мужа руками второго, избавившись от обоих. – Вириенна улыбнулась, хмыкнув на это все, но это не было шуткой. – Ты правильно подметил про холодный рассудок, только он идет в паре с предприимчивостью. Я в любой ситуации ищу выгоду или пользу.
Ксандор, похоже считал ее человеком более нерасторопным, чем было на самом деле. Вириенна задумалась о том, что может быть сейчас зря рушит его представление о ней, но о сказанном не жалела. Если она и могла хоть что-то правдивое сказать, то хотя бы дать понять лучше о том с кем он имеет дело на самом деле. Действительно, к этому нильфгаардцу она испытывала чувства, похожие на дружественные. Даже если однажды все станет плохо, ей хотелось бы, чтобы их пути не пересекались или чтобы он понимал с кем имеет дело. Ксандор, похоже, никак не мог принять то, что она опаснее, чем кажется.
Волколачка вернулась к тарелке с едой, поковырявшись там, но не став делать паузу слишком долгой. Так и не положив ничего в рот, она продолжила:
- Считай, что тебе очень повезло. Если бы я не служила вашему эмиссару и не была с ним в Назаире, то всего бы этого с тобой не случилось. Понимаю твое удивление. Я предпочитаю не служить никому и это правда. – С этим, зная всю ее историю можно было знатно поспорить, но Ксандор этого не знал. В правду и откровения с ним, как например со встреченным ведьмаком, она пуститься не могла. Ксандор был гораздо менее безопасен в ее случае, ведь и без него игру они с Сейдомаром вели опасную. – Я не скажу, что в восторге от своей ситуации, но смирилась с ней. Я влипла в историю с графом аэп Роэльсом и теперь работаю над ее разрешением. Мои знания спасают его жизнь, как ты понимаешь отказать эмиссару непросто, тем более в моей ситуации. Но он и сам рад был бы обойтись без меня, если бы кто-то знал о проблеме больше меня. Я продолжаю научную работу, Ксандор, в которой участвовала и из-за которой он пострадал. Я не помню, говорила ли тебе, что никакая не воровка, а дипломированный алхимик, имею ученую степень в Оксенфурте, у меня широкий опыт. Я не хочу об этом говорить и надеюсь не пожалею о том, что сказала больше, чем следует. Если слова сверхспособности, мутации и ведьмаки для тебя что-то значат, то скажу что занималась разработкой способа воссоздания древних знаний с чародеем, который ныне мертв. Эти опыты были не совсем законны на севере, но в виду военных действий более актуальны. Нет чародея, нет лаборатории, эксперимент был неудачным, но сбежавший образец столкнулся с графом аэп Роэльсом и оставил на память о себе процессы в организме, которые я сдерживаю, в будущем надеюсь свести на нет. Об этом знают люди на верху, какие нужно. Не все. Надеюсь, ты будешь держать рот на замке.
Волколачка закончила свой короткий поверхностный рассказ, навскидку переполненный откровенностью, но на деле ложный в деталях.
- Кстати, ты мне что-то говорил про Ковир. Я спрошу тебя об этом.
Если бы она знала что Ксандор не смог удержать при себе ее тайну, то конечно Вириенна говорила бы меньше. Но она не знала.

Вириенна довольно чутко читала чужие эмоции. Можно даже сказать, что это была ее сильная сторона. Отчасти это было одно из сильно развитых качеств, заложенных в ней с рождения, когда она была еще человеком, а не чудовищем. А отчасти это качество обострило затаившееся в ней страховидло, изменившее ее жизнь и дополнившее врожденную способность очень звериными умениями и инстинктами, ранее человеку недоступными. Но в их с Ксандором ситуации не требовалось каких-то определенных знаний и умений, чтобы понять, что что-то не так.
- Если так, то я довольно полезный, но несколько проблемный приятель. Учитывая, что ты итак становишься связан с той же семьей, что и я, у нас много поводов в этом плане сойтись. Возможно, это будет даже обоим из нас полезно, потому что тебе явно не хватает моего взгляда на жизнь. А мне – твоих знаний Нильфгаарда. Только одно в этом случае тебе стоит запомнить: избегай ситуаций, в которых наши интересы пересекаются. Если не уверен, лучше спросить и прийти к какому-то консенсусу.
Волколачка предупредила южанина из благих побуждений, чем бы это ему не могло показаться. Вириенна редко сходилась с людьми, но понимала, что знакомые в городе ей все-таки нужны, однако именно с этим человеком стоило быть осторожнее, пока она не убедится в том, что ему можно доверить чуть больше, чем человеку его положения.
- Впрочем, из-за твоей странной натянутой улыбки я подозреваю, что это было не предложение.
Вириенна потянулась за кружкой из которой отпила, продолжая смотреть на нильфгаардца и выжидая ответ.
- Мне кажется, тебя насторожило еще и то, что я сейчас рассказала. – Продолжила она, ощущая то, что и здесь могла совершить ошибку. Вириенна заметно напряглась, обдумывая все. Сейдомар этого не одобрил бы в принципе, да и она поддалась какой-то иллюзии того, что они с графом Лорехейдом какое-то время общались в довольно непринужденной манере. – Давай лучше так: не криви душой и спрашивай прямо. Я действительно сказала лишнее тебе и не хочу из-за этого лишних хлопот или проблем. А вот о Ковире действительно поговорим после и не здесь, я лишь дала знать что помню об этом.
Похоже, назревал довольно серьезный разговор. Нет, не тяжелый, но ответ Ксандора мог сейчас многое определить. Ни одно слово Вириенны не было сказано зря. Она предупреждала его ненавязчиво, она выясняла сейчас все обстоятельства, чтобы сделать правильный выбор в отношении собеседника. И Вириенна опасалась, действительно опасалась, что Ксандору не хватит подозрительности и хитрости на то, чтобы понять это. Сейдомар бы без труда это понял и озадачил ее в ответ, это было одна из привлекающих ее черт. Ксандор же уже показывал ей, что довольно беспечен. Возможно, его стоило подтолкнуть к пониманию.
- Я могу лишь извиниться, хотя это задумывалось реверансом в сторону доверия. Мне стоило солгать, чтобы не ставить тебя в такое положение. Но что сделано, то сделано.
Волколачка осознавала, что вероятнее всего Ксандора проще всего устранить, но торопиться не стоило. С другой стороны, возможно все-таки ему хватит прозорливости понять какой выбор она сделает в случае чего. Кроме того, Вириенна была матерью и защищать свои интересы и ребенка было ее первоочередной задачей. Не зря были упомянуты пересечения интересов.