Выезжать за пределы города Мавен любила не шибко, но вот отказываться от приглашения просто не могла. Граф Лавен никогда не был приятен Мавен, правда представлял из себя неслыханно полезного человека. Он был относительно умен, весьма добр и никогда не чурался никаких идей. В его голове частенько выстраивались интересные связи, он с охотой делился задумками с Мавен и не раз подкидывал значимые для её дела идеи сам того не подразумевая. Именно поэтому от приглашения навестить его поместье отказаться она не смогла.
С самой дороги встречал её именно Лавен, не чураясь громких приветствий и блистая радостной улыбкой. А вот Мавен улыбнулась весьма сухо в ответ, потому что уже ненавидела это поместье и заблаговременно её не нравился будущий вечер. Но были и плюсы, ведь за руку с Мавен стояла невысокого роста девочка: с черными волосами, большими серыми глазами и одетая в черненькое платье, то, что было у неё одним из самых любимых.
– Маленькая леди фон Тимш! Рад вас видеть, – граф поклонился, выделяя для девочки долю внимания. – Вы очаровательны в этом платишке, ну и конечно же невероятно схожи с вашей матушкой.
Дочь Мавен залилась краской, провела носочком туфельки по земле и пробормотала своё неуверенное «спасибо», подчеркивая его скромной улыбкой. Сама же госпожа фон Тимш следила за дочерью. Знала она, что эта маленькая фурия только играет, сама обожает внимание и уж очень хорошо его знает.
– Лавен, заставь своих слуг разобраться с вещами, а также пусть с особым вниманием обращаются с бочкой. Реданский лагер, все верно. Аккуратно, умоляю.
Граф кивнул, обратился к слугам и в следующее мгновение уже вел Мавен под руку к дому, не дурно выглядящему и весьма впечатляющему. Правда, женщина никогда не любила оценивать архитектуру, но все-таки осталась довольно общим впечатлением.
– Малышка, думаю, что стоит передать тебя в руки Орнеллы. Мавен, разрешишь девочке провести время с моей старшей дочерью? Нам стоит поговорить.
– Разрешу, – чуть ли не скрепя зубы обмолвилась женщина.
Жаль, что Мавен и вовсе не знала, что доверять своего ребенка кому-то другому – это глупость. Жуткая, дурная и бестолковая глупость. Если бы все сложилось иначе, тогда бы её злость была неоправданная, но вот в этот день злость была самой открытой и честной, стоило слугам графа Лавена оповестить его о пропаже обеих девушек.
Она кричала. Она орала. Она ненавидела и угрожала, она металась по дому, разбивала бокалы и тарелки, метала в стороны бумаги, говорила Лавену о том, что сделает с ним, коли маленькая девочка не отыщется. Граф знал, что Мавен сделает, но не упускал надежды все исправить, поэтому в лес он отправил не малый отряд. Пусть его гостья рвалась с ними, но вот пустить туда столь озлобленную женщину было нельзя. Мавен осталась в доме, а вот в лес отправился отряд проверенных людей, воинов.
«Если хоть волос с её головы упадет, я убью тебя. Найду как это сделать медленно, найду как это сделать особенно больно, но убью», думала Мавен, сжимая в руках кружку с водой и смотря за нервничающим Лавеном. Она совсем забыла, что тот тоже потерял дочь, пока велись разговоры. Но это её волновало мало.

[AVA]http://s6.uploads.ru/KEz4t.jpg[/AVA]

– Я не уверенна, что лес – это подходящее место для игр.
– Отец говорит, что здесь самый-самый безопасный лес! Никакого опасного зверья, а его вылавливают специально отведенные люди… знаешь таких?
Кая сжала губы и нахмурилась, зная, что лес – глупое место для игр, даже если в нем выловили все зверье, пусть даже самых простых белок. Хотя нет, только что она, подняв голову, увидела перебегающую с ветки на ветку белку.
– Матушка сказала, что отпустит поиграть. Но ей не сказали, что меня отпустят в лес, – скрепя зубами процедила Кая, сжимая маленькие кулачки и все так же упрямо следуя за новообретенной подругой. Хотя подругой она ей не казалась.
Дочь Лавена, Амира, говорила слишком много и редко когда думала. Кая. Правда, этим тоже очень часто баловалось, любила болтать, но хотя бы думала. Эта же представительница дворянского дома совершенно спокойно говорила о том, что её не волновало. Зверье, лес, ох, вот листик упал. Кая же на все это почти не реагировала и при неудачном хрусте веточки под своей или чужой ножкой лишь лишний раз оглядывалась, уже готовясь кричать как можно громче. Она не любила леса, не любила все что тут происходило, тем более не любила зверье. Однако, всё еще продолжала упрямо идти за Амирой.
– Но ведь мы не далеко, смотри как близко!
Кая для убеждения обернулась и вправду увидела позади очертания дома, а так же щебечущих вокруг сарая слуг. Надежды это вселило мало, но она шла вперед, совсем не хотела показывать себя еще более сентиментальной, готовой разрыдаться (хотя он хотела).
– Недалеко, а я уже запуталась… – буркнув себе под нос, девочка перешагнула через ветку и чуть не влетела Амире в спину, ведь та остановилась. Дома за спиной девочка не видела, хотя это волновало её мало – вдруг «подружка» приготовилась идти обратно, что искренне обрадовало бы девочку.
Ждать же продолжения и вовсе не стоило. Очень быстро Амира предложила игру, а Кая даже не успела сообразить, что происходит и вот, уже стояла отсчитывала считалочку, готовясь искать в этом лесу девчонку. Глупую, бестолковую девчонку, которую она уже решила оставить в этом безопасном лесу и отправиться обратно, дорогу-то она знала. Но вот для убеждения в красоте поставленной сценки, Кая все-таки выкрикнула свое победное «искать выхожу!», разворачиваясь и видя перед глазами истинный лес. Высокие и могучие деревья, поваленные бревна, аккуратные кусты с красными ягодами, щебечущие птицы… почти идиллия, если бы лес там не раздражал.
«Нет, иди ты к черту».
Уверенная мысль мелькнула в голове, под ногой хрустнула ветка, а очень скоро она уже смело вышагивала по обратной дороге, которую за время считалки успела потерять. Не сразу Кая сообразила это, не сразу поняла как её угораздило так попасться на свою же «умную» мысль. Но и Амиры нигде не было, она даже не отзывалась на своё имя. Тогда-то маленькой черноволосой девочке в черном платьице стало страшно. Ей даже показалось, что в лесу заметно похолодало (как поняла фон Тимш, уже близился вечер), а её окружили невероятно страшные звуки, чье-то приглушенное рычание…
Она кричала. Она переживала. Она пыталась успокоиться и пыталась вспомнить хоть один полезный совет.
«Держи вилку в руках вот так»
«Стакан берут другой рукой, Кая!»
«Погляди, как пишется это слово, почему вместо «м» у тебя здесь «т»?»
«Осанка!»
«Что за вздор, без ножа – нельзя!»
Нет. Не было полезных советов. Никогда не было полезных советов. Даже от матушки, которая обязательно уже должна была узнать об этом и отослать наемничий отряд в лес. Кая знала, верила и очень ждала этого, при этом не упуская возможности выкрикивать имена, хотя порой вырывалось «кто-нибудь!» и «ау!».
И неизвестно сколько времени прошло, пока она не услышала голоса мужчин.
«Всего двое?!»
– Помогите мне, болваны! – истошно завопила девочка, притаптывая ножкой и сбивая с ноги туфельку.
Обернулись они быстро, правда на девочку истошно зашипели.
– Госпожа! Вы живы. Целы, здоровы?
– Я хочу пить, оцарапала руку о какой-то колючий куст и что за…
– Госпожа, тише! Лес – это не место для игр, тем более такой… просто пойдемте за нами, ваша матушка крайне зла и будет лучше, коли мы доставим вас к ней быстрее.
Кая прищурилась, поддалась вперед, но вот спорить все-таки не стала. Туфельку она передала наемнику, что глянул на босую ножку девочки. Вопросов не задавал, хотя они и были.
Сколько они шли, сказать было сложнее, чем справиться с тупой больную ступни. Каждая веточка заставляла девочку шипеть, в каждое непонятное бормотание сопровождающих её людей паниковать, ведь выход из леса по её мнению должен быть быстрее, коли люди знающие. Но знающими они точно не были! То остановки, то просьба не волноваться, то отказ в подаче воды, потому что желательно пригнуться. Кая до последнего не знала что происходит, пока наконец-то не услышала.
– Что это?! – пискляво, но громко вопрошала она. – Это что, зверь?! Эй! Ответьте мне!
– Тихо! Сядь!
– Да нель…
Она пригнулась, потому что наемник чуть ли не силой заставил её сесть и при этом нахмурил брови, говоря ясно и понятно, что время строить маленькую избалованную девицу далеко не самое удачное. Правда ответ на её вопрос был незамедлителен. Большой… нет, огромный, с окровавленной мордой медведь. В его пасти она отметила огромные зубы, а рёв показался истошным, злым и голодным.
Девочка завизжала. А наемники бросились вперед.

[AVA]http://s019.radikal.ru/i631/1703/52/654638cee20f.jpg[/AVA]
[STA]сахарная куколка[/STA]
[SGN]Информация о персонаже[/SGN]

В своей жизни Кая повидала очень-очень мало. Не видела она всех темных сторон в жизни, не знала что такое страдание, истинный страх, боль, и конечно же одиночество. Она никогда не попадала в ситуации крайне опасные, и уж тем более никогда ей не доводилось наблюдать за тем, что именно сейчас разгоралось перед глазами.
Наемников она не потеряла из виду ни на мгновение. Скорее даже слишком пристально следила за ними и старалась не отступать, даже в тот момент, когда медведь взревел и выпрямился во весь рост, показывая, сколько в нём силы. Не знала девочка, что бывают такие медведи, что не отказываются от человечины. Да и знать не хотела бы никогда, коли не глупое предложение «подружки» сыграть в прятки.
– Беги, беги! – заорал кто-то над ухом, адресуя настоящее требование далеко не к маленькой темноволосой девочке.
Кая же на этот крик тоже отвлеклась, посмотрела на сбегающего наемника и его друга, а после услышала как кто-то взревел от боли. Кровь, что ей пришлось видеть в таком количестве впервые, хлынула на землю, сама она побелела до невероятного и поспешила заорать как можно громче, срываясь на отменный и качественный фальцет. Медведь не мог не услышать сего зова к смене вида десерта, посему, грозно рыча и скалясь окровавленной мордой, двинулся к девочке. Медленно, словно нагнетая. Кая, отступая назад и не в силах отвести взгляд от хищного зверя, споткнулась о выступивший корень, падая пятой точкой на землю. Ножку, чуть повыше к бедру, пронзила острая боль, но до неё не было дела.
Взгляд девочки был устремлен точно на медведя, что с каждым разом подходил ближе. Она видела как с его морды капает кровь, видела острые зубы и чумной взгляд, дикий, готовый приносить боль другим. Ей не оставалось ничего другого, кроме как заорать вновь, громко и уже срываясь на плачь. Слезы предательски хлынули из глаз, побежали по грязным щекам и заставили её прикрыть лицо ладонями. Хотя бы не видеть, пусть и чувствовать.
Но мгновение за мгновением, рык и тяжелое дыхание и ничего больше. Но затем громкий рев, еще один, а после – странная суматоха, кавардак. Страх не уходил, поэтому подняться у девочки сил не было. Она дрожала, рыдала, почему-то думала о том, как лучше есть пшёнку, считая это невероятно важной мыслью. Конечно, ведь когда еще она об этом подумает? Что в неё лучше класть: мед или кусочки яблока?
В мир реальности Каю вернул странный рык, словно бы страдающий и переполненный болью. Что-то с грохотом упало, выдохнуло и… тишина? Нет, не тишина. Что-то или кто-то был рядом. Она слышала тяжелое дыхание, шаги, что приминали листья и ломали сухие веточки. Именно страх все-таки заставил девочку наконец-то открыть глаза и увидеть нечто странное.
Огромная пушистая туша лежала неподалеку без движения, а прямо перед ней опустив морду стоял другой медведь. Она взвизгнула, подорвалась с места и спряталась за стволом дерева.
«Как же я хочу к маме!»
Переступив с ноги на ногу она наконец-то ощутила боль. Неприятную, резкую. Немного задрав платье она заметила, как глубокая царапина явилась причиной внушительного кровотечения. Скорее всего, как быстро подумала девочка, ей повезло упасть на какой-то острый колышек… больно было до безумия, но дабы не шуметь лишний раз она сжала зубы и зашипела, точно так же, как и делала мать во время злости. Рана волновала её не меньше медведя. Тот не уходил. Кая выглянула из-за дерева, упираясь ручками, и вновь заметила огромного и пушистого.
«Но опасного… почему он не…»
Она шмыгнула носом, вновь спряталась.
– Уходи-уходи-уходи! – стараясь громко нашептать волшебное заклинание, Кая зажмурилась. – Доешь того! Пожалуйста…

[AVA]http://s019.radikal.ru/i631/1703/52/654638cee20f.jpg[/AVA]
[STA]сахарная куколка[/STA]
[SGN]Информация о персонаже[/SGN]

Сомневаться в том, что медведь вообще никуда не собирался, Кая не могла. Девочка слышала как под весом этого огромного создания ломались ветки, да шуршали листья. Страшно ей было, а поэтому все тело покрыли мерзкие мурашки, а по спине так незамысловато и нагло пробежался холодок, что заставил ребенка упрямо кусать губы и сдерживать горькие слезы. Ей и вправду никогда прежде не доводилось так бояться, а тем более попадать в столь печальную ситуацию, когда сама природа выступает против тебя.
Но время шло. Тянулось. Она не высовывала своего длинного носа из-за своего персонального укрытия, почти не двигалась. Однако, ей было чертовски интересно, поэтому этот большой и хищный зверь не нападает. Ждал подходящего момента или просто это странный медведь? Или старый и глупый? Или молодой и глупый? Или хитрющий? Кая не знала, впрочем, знать не особо хотела. Правда под воздействием собственных мыслей нос все-таки из-за дерева высунула, после чего замерла как вкопанная.
Медведь далеко не выглядел столь опасным, каким был совсем недавно. Наоборот, он внушал доверие и делал очень странные, но при это милые действия: похлопал лапами и принялся перекатываться, странно дергать лапами, а что еще страннее – перекатываться. Кая, сама того не замечая, уже оказалась далеко не спрятанная в укромном убежище за стволом дерева. Теперь уже она стояла в добром метре от этого самого спасительного места, с трудом удерживаясь от желания протереть глаза кулачками и убедиться в правдивости всего происходящего.
«Странный… странный, но милый мишка…», правда все еще этот мишка мог быть чертовски опасным, но вот куда об этом ребенку думать, который уже не боялся и не наматывал сопли на кулак, меняя испуг на озорное состояние, что рисовало на её лице улыбку. Это была не самая очаровательная улыбка. Но зато очень искренняя.
– Только пожалуйста… не… я не… мамочки… – она сделала шаг вперед, протянула руку к животному. Но именно в этот самый момент под ногой хрустнула ветка. Кая отпрыгнула назад, огляделась по сторонам и убедилась в том, что никто другой не появился рядом. Здесь была только она и мишка, красивый, пока еще добрый мишка. Наверное, этот мишка был чем-то похож на её когда-то любимую игрушку, правда у того оба глаза отвалились, а ухо оказалось немного разорванное… но общее впечатление схожести она попыталась уловить, потому что только от этого ей становилось лучше.
– М-м-мишка… – выдавив из себя чуть ли не шепотом это простое и краткое слово, Кая улыбнулась уголками губ. Рука её аккуратно выпрямилась, преследуя желание доказать мирное отношение к кровожадному зверю.
«А брат бы сказал, что ты оторвешь мне руку… ты можешь её оторвать, а пришивать руки обратно нельзя, даже магия не поможет», по крайней мере это она знала отлично.
– Ты ведь не такой, как вот этот, да? – она искоса глянула на тушу второго медведя, ощущая, как затряслись ноги. – Да и я не такая как они…
Взгляд метнулся к трупу наемника, от которого ребенка заметно замутило, а к горлу подкатил ком. Она опустила руку прикрыла глаза, чтобы не смотреть на побоище. Голова девочки теперь была опущена, глаза закрыты, а дыхание её сбивалось, словно бы кто-то отнимал у неё воздух.
– Мишка, большой и бурый мишка, – девочка пошатнулась, старательно выкидывая картину с мертвым медведем и наемником из головы. – Добрый, хороший мишка, который не ест детей. Правда?

[AVA]http://s019.radikal.ru/i631/1703/52/654638cee20f.jpg[/AVA]
[STA]сахарная куколка[/STA]
[SGN]Информация о персонаже[/SGN]

Если страх и умел постепенно отступать, то вот Кая пока еще с этой особенностью познакомиться не особо-то и успела. Что такое «страшно» она теперь знала не понаслышке, хотя и поделиться этим наблюдением или даже переживанием никак не удастся в ближайшее время точно. Медведь, конечно, может быть и понимал насколько ей страшно, хотя куда медведю до понимания чувств, что испытывает человек? Но вдруг он тоже боится? Вот в этом девочка сильно сомневалась, а за сомнениями и не успела заметить, как приступ тошноты отступил, а головная боль успокоилась. Ей стало легче, она смогла вдохнуть, выдохнуть, наконец-то поднять взгляд и внимательно изучить медведя, что словно бы приглашал принять его помощь.
«Медведь предлагает мне помощь. Или хочет сожрать, предварительно поиздевавшись?» истинно в манере матушки, пронеслись мысли в голове Каи. Но она протянула руку и наконец-то дотронулась до мягкой, бурой шерсти огромного хищника. Он был все так же спокоен, а вот Кая – нет. Сердце её заколотилось, бешено отстукивая занимательный ритм, в висках отдалась тупая боль, что атаковала девочку очень части при любом ощущении страха. Но медведь и вправду не представлял опасности, он даже не дрогнул, стоило ей дотронуться до него, провести по шерсти ладошкой, как что-то непонятное опять отступило. Дети все-таки иначе воспринимали происходящее, какими бы аккуратными порой не хотелось бы им казаться.
– Если ты мне помогаешь, то ты странный мишка… – важно подметив настоящее, девочка наконец-то решилась принять помощь.
Скажем так, кататься на медведях ей никогда не приходилось, но вот разобрать предложение в движениях хищника не составило труда. Он приглашал её, протягивал лапу помощи… от этой мысли Кая улыбнулась уголками губ и резко, словно бы очнувшись, пришла в себя, считая всё происходящее далеко не смешным. Нет, она об этом никому не расскажет. Никогда. Даже матушке. Потому что принимать помощь от медведей – это ненормально.
«Верховая езда на медведях. Оригинально».
Когда девочка оказалась уже верхом на медведе, её руки сжимали бурую шерсть с особым рвением. Это далеко не лошадь, это далеко неудобно, но она все-таки переступила себя и приняла помощь от странного мишки. Мишки, которого все еще боялась, и сидя верхом грезила о хорошем. Он приведет её домой, поможет, не сожрет.
– Только не… скинь меня, пожалуйста.
Она зашипела на боль в ноге из-за резкого движения.
[AVA]http://s019.radikal.ru/i631/1703/52/654638cee20f.jpg[/AVA]
[STA]сахарная куколка[/STA]
[SGN]Информация о персонаже[/SGN]

Кая все-таки не сразу успокоилась и угомонилась, но по крайней мере наконец-то заставила себя спокойно задышать. Медведя она оглядывала постоянно, а с особым интересом предпочитала изучать его шерсть, ну и конечно же следить за тем, куда они шли. Время тянулось очень долго, Кая даже успела немного прикорнуть, но тем не менее периодически просыпалась и поглядывала по сторонам. Особого изменения в пейзаже она не видела, деревья, кусты, всё как обычно. Порой слышались звуки животных, где-то шелестела листва от легкого дуновения ветра, ну и конечно же пели птицы. Именно этом успокаивало её. Именно это позволяло ей хоть немного отвлечься.
К тому моменту, как мишка остановился, Кая успела вновь задремать. Нелепо приподнимаясь, она огляделась перед тем как слезать на землю. Правда вот особо задерживать животное не спешила, сползла с него безумно неуклюже, боясь навернуться. Девочка зевала, потягивалась, осматривалась и всё никак не могла понять, все-таки куда привел её этот бурый медведь и чего они тут забыли. Знакомых мест не было, поэтому проснуться ей пришлось куда быстрее, чем хотелось бы.
– Эм… мишка… – смотря за уходящим зверем, Кая аккуратно сплела пальцы и поднесла их к подбородку.
«Он явно не зовет тебя с собой… мне идти дальше одной?»
Томный вздох, внимательное изучение окресностей и отсутствие каких-либо логичных мыслей весьма уверенно подводило её к порогу паники. Она просыпалась, как недавно проснулась сама девочка, потягивалась, зевала и протирала заспанные глазки.
Кая не хотела вновь паниковать, но в лесу это было просто необходимо.
«Ни куда идти… ни что делать… нога еще…», девочка аккуратно задрала платье и изучила глубокую царапину, что уже успела заметно опухнуть. Не знала она, чем это могло быть чревато, все-таки царапин за все время у неё было достаточно. Больно, конечно, так как сейчас не было никогда… но тем не менее.
Отвлекаться долгое время на неприятные царапины времени у неё не было. Появление незнакомого её мужчины как минимум подтягивало сомнения ко всем мыслям девочки. Это было видно по взгляду, что блестел и явно не выражал никакого доверия.
– Мишка мне помог, да, – она сложила руки на груди. – А матушка говорила, что доверять незнакомым мужчинам вообще нельзя. Про медведей не было ни слова, а про мужчин были. Но…
Вокруг был лес. И пейзаж этот без чужой помощи никогда не поменяется.
– Вы мне правда поможете? И медведь правда… сказал вам, что я хочу домой? Я ведь не знаю где дом. Где-то в поместье, а где оно и какое оно, – Кая приложила палец к губам и задумалась.

[AVA]http://s019.radikal.ru/i631/1703/52/654638cee20f.jpg[/AVA]
[STA]сахарная куколка[/STA]
[SGN]Информация о персонаже[/SGN]

Стража, что стояла на входе в поместье, сразу заметила бредущего с маленькой девочкой незнакомца. Тот что был повыше, стражник с ярко рыжими волосами и усыпанный веснушками, что-то шепнул своему сослуживцу и указал рукой на приближающихся к дому. Другой, темноволосый, коренастый и внушающий доверие мужчина прищурился, переставая жевать соломинку.
– Бродяга какой?
– Да не, ты глянь… для бродяги жрёт многовато, не?
– Это да… а э… едри его в ж…
– Девка что ли?
– Госпожа! – рыжий удивленно вскинул руки и первым подорвался к маленькой девочке, внимательно её оглядывая в поисках ран и ушибов.
Кая же особого внимания стражникам почему-то не уделяла, вовсе наоборот. Вместо того чтобы потребовать отвести её немедленно к матушке, девочка задрала голову, аккуратно освободилась из цепкой но уж очень мягкой хватки друга того Мишки и улыбнулась.
– Госпожа, вас этот хр…
– К матушке меня! К матушке хочу! А дядя мне помог! К матушке меня, хочу-хочу-хочу! – вновь возвращаясь к роли капризного ребенка, она впервые отвечала честно и без лишних домыслов. Кая безмерно хотела вновь оказаться в объятиях матушки, безмерно хотела забыть о холодном и глупом лесу, где были не просто жуткие насекомые, но и ненормальные медведи.
– Кая!
Если бы какой поэт писал красоту встречи родителя с ребенком после долгой разлуки, приправленной опасностью и угрозой жизни одного из них, верно бы он нашел слезные описания. Рассказал бы о том, как вздрогнула маленькая девочка от крика матери, причем скорее злого, нежели чем радостного. Рассказал бы автор и о том, как мелькнули слезы на глазах у высокой темноволосой женщины, что вылетела с порога дома и чуть ли не бегом подлетела к девочке, падая перед ней на колени и пачкая штаны в дорожной пыли. Обязательно бы описали теплые объятия, но ни за что бы не нашлось должного слова, чтобы описать всю теплоту объятий, в которые заключили себя и мать, и дочь.
Кая не хотела плакать, все-таки была она уже большой, но сил себе перечить не нашла. Глухо всхлипывая и прижимаясь грязной щекой к плечу единственного родителя, она успела поделиться случившимся, рассказать о том как дочь графа сбежала и оставила её в лесу, она рассказала о медведе плохом и хорошем а потом, под конец рассказа, уверенно махала рукой в сторону мужчины, что привел её из леса.
Когда Кая перестала прижиматься и наконец-то успокоилась, Мавен наконец-то улыбнулась ребенку. Уже поднимаясь на ноги, вновь полная строгости ко всем окружающим, холодная и недовольная, она обратила взор на незнакомца, что уже собирался уходить.
– Ты помог моей дочери. Хотя, судя по рассказам, помог ей медведь… – Мавен кашлянула и положила руку на голову дочери, аккуратно приглаживая её волосы. – На свершённое добро принято добром отвечать. Она – самое дорогое, что у меня есть, поэтому жди.
Скорее властно, нежели чем мягко произнесла Мавен, хватая дочь за руку и уводя в дом. Там её встретил Родан. Девочка вцепилась в руку наемника и зашипела, когда задела ранкой угол.
– Э-э-э-э, милсдарыня, вы неуклюжая до ужаса…
– Ничего не…
– Родан, угомонись. Поставь около неё охрану, отведи к конюшням и в конце концов, найдите ей обувь! Ты, идешь со мной. Лавен, выродок, забыл с кем имеет дело, пытаясь выкручивать со мной фокусы.
Она рассказала ему все от дочери. Рассказал ему все, что видела спустя некоторое время после встречи с Лавеном и «внезапно выбежавшей из леса дочери», что заверила Мавен – ваша дочь сбежала, пропала, её украли, а может быть и вовсе разорвали. Маленькая идея Лавена была провальной, потому что девочке повезло больше, чем ему, с его армией бестолковых идей в голове. Маленькая девочка была сообразительнее, чем один её давний «коллега».
Когда они вдвоем вошли в его покои, Лавен и вовсе не понимал, почему фон Тимш столь радужно улыбается. Его вопросы были аккуратными, но глупыми. Женщина же отвечала очень аккуратно, скрывая мелочи, не позволяя ему сорваться. Один вопрос привел Лавена в замешательство, после которого наемник подхватил его за шкирку и заставил изучить в пристальном внимании стены. Мавен знала, что стенами дело не закончится, в чем была права. Её наемники не позволяли охране Лавена делать ничего лишнего, потому что Родан подумал и об этом.
Насытившись действиями своего «сброда», как любила называть их Мавен, она призвала Родана выкинуть Лавена на улицу и позволить решить его судьбу тому, кто тащил на себе ребенка столько лиг.
– Идиотка! Тупая идиотка!
– Успокойся, Лавен, – устало протянула Мавен, выискивая в комнатах дома по дороге на улицу, его дочь.
Она нашлась весьма скоро. Румяная, красивая, быстро пришедшая в ужас от вида отца и заоравшая что есть мочи.
– Тихо, маленькая. Красивая, приятная, сколько тебе? Совсем взрослая, без того вижу, – Мавен улыбнулась. – Обожди здесь немного, не вздумай сбежать, сама видишь, как все печально, да? Умница.
Заботливо прикрыв дверь и щелкнув ключом в замке, женщина покинула девчонку.
– Два?
– Три. По количеству…
– Не надо, я поняла. Три, так три, – Мавен хитро улыбнулась, вышагивая вон из дома.
Она не забыла, что на улице её ждал незнакомый гость. Тот, которого Кая шепотом умоляла не трогать, которая грезила о мишках и хороших дядях, что помогли ей в лесу. Мавен своему ребенку верила, поэтому и просила незнакомца обождать.
Некоторое время спустя, когда не сколько двор, сколько дом наполнился всем сопровождающим Мавен эскортом, перед гостей из дома был вышвырнут хозяин. Он шлепнулся на пыльную дорогу, проматерился, сплюнул кровью и вновь проматерился.
– Здесь дети, Лавен. Следи за словами… – истерично отметила Мавен, махая рукой. – Ты, тот кто вытащил мою дочь из весьма интересной задумки этого человека… ты не здешний. Не сколько видно, сколько слышно. Острова, верно? Будем считать, что угадала.
Лавен попытался подняться и выскользнуть вон со двора, но его остановил прилетевший к спину камень. Мужчина пригнулся, спрятал голову и громко всхлипнул.
– Что на твоей родине делают с теми, кто хотел насолить врагу, тронув его наследников? Что с ними делают, покуда они придумывают планы и отводят от себя вину? И что делают с их наследниками, в ответ на свершенное? Сегодня ты, как герой в глазах моей дочери и, несомненно, в моих глазах… в праве выбрать. Что мне делать с ним? С этим прогнившим куском говна!
Мавен топнула ногой, заставляя подняться пыль.
[AVA]http://s6.uploads.ru/KEz4t.jpg[/AVA]

Отредактировано Мавен (2017-04-26 16:58:01)

Мавен позволила себе улыбнуться, наконец-то дождавшись ответа от незнакомца. Голос его был басистый да резкий, как показалось женщине, а вот акцент подтверждал её догадки – островитянина она всегда узнает.
Тем временем Лавен ощутил недовольство по отношению к собственному достоинству, которое терзало его и умоляло наконец-то что-то сделать. На его земле никто не мог устраивать такие цирковые представления. Благо что зрителей не было и никто, кроме своры Мавеновских наемников не улыбался вокруг. Он знал какие свершил ошибки, знал, что лишним было втягивать в это старшую дочь, поэтому сейчас старался оглядываться что есть мочи, дабы увидеть её своими глазами и убедиться в том, что она цела и невредима. Больше же Лавена пугали возможные развязки. Слова этого чертового человека, что привел её гадкую дочь, пугали, но Лавен не подавал виду. Он не был смелым, но и в такой ситуации не находил сил бороться. Численность эскорта превышала численность его стражи, что явно требовала замены.
– У неё смелости не хватит убить, – утирая кулаком кровь, лежа на земле, ехидно подметил граф. – Титул не позволит, да и даже за то что ты навертела, стерва, я найду как прибить…
Один из наёмников подошел к графу и не позволил договорить. Его нога встретилась с графским лицом, раздался звук удара и мычание Лавена. Мавен прикрыла глаза, чтобы не видеть крови.
– Уверенна, что найдешь, – спокойный голос женщины показался Лавену пропитанным ядом и самодовольством. – Всё будет очень просто, граф. Вашими же стараниями, так сказать, выкладываете себе уверенную дорожку к обвинениям, что приведут за собой проблемы. Серьезные, конечно же, возможно даже такие проблемы, что докажут твоё сотрудничество с врагами Редании.
Она ухмыльнулась, не позволяя графу найти слова против сказанного. Теперь же женщина вновь глядела на островитянина, задумчиво сложив руки на груди.
– Мне не нужна кровь, как ты заметил. Хотя фраза о праве матери весьма, весьма очаровательна! – Мавен даже прихлопнула в ладоши, гадко улыбаясь. Улыбка эта шарму ей вообще не придала, но разве таковое волновало ту, что вершила месть за провинность?
Дабы растянуть мгновения переполненные удовольствием, она аккуратно подошла к островитянину, указывая рукой на своего новоиспеченного подопытного кролика, месть которому уже придумала. Она не блистала заумными вещами, не хотела удивлять своими способностями. Нет, Мавен просто хотела, чтобы островитянин видел, что значит помочь Мавен фон Тимш. Она знала, что одарит его золотом, причем не будет скупой.
Возможно, эти рассказы дойдут до других. И её имя будет чуточку очищено.
Пользуясь положением, она предпочла рассказать, что же сделал граф. Женщина любезно подошла к вопросу, рассказала мужчине о том, какие планы преследовал Лавен: уговорить дочь свершить гадость, завести её малышку в лес и бросить там, чтобы та не выбралась. Ей же, пока она устраивала истерику и отправляла в лес людей, очень скоро довелось встретиться с «чудом спасшейся дочери графа», что рыдая рассказала о том, как Кая её не послушала и сбежала.
– Ложь! – тогда кричала фон Тимш, разнося сервиз Лавена и желая ударить его дочь так, чтобы та вспомнила истинную правду. Но в глубине души она знала упрямость дочери, знала что она могла сделать, а что нет и какая-то часть Мавен верила в этот рассказ.
Она не забыла упомянуть незнакомцу о том, что Лавен давно позарился на её дела, давно продумал как подкосить и отобрать часть. Придумал легенду, как расписать исчезновение дочери и подкосить её репутацию. А вот рассказ пришлось заканчивать на нотках радости.
– Ложь, желание убить ребенка, соврать, дабы вытеснить себя на роль помощника… какого, а? Спорю на его левую кисть, – она ткнула пальцем на лежащего Лавена, – что такого на островах вы не видели давненько.
Наконец-то насытившись рассказом, женщина отошла от незнакомца и остановилась около графа. Она стояла над ним, оглядывала словно бродячего пса и думала. Не сразу он поднял взгляд, дабы посмотреть на ту, что явилась ворохом проблем, на ту, что сейчас размышляла словно бы о судьбе нового государства. Лавен знал, что эта женщина не отстанет так просто.
Он ненавидел себя за глупость.
И ненавидел свою гостью за наглость, а также проницательность, которая выявила всего мелочи.
– Ни кровь, ни золото не смогут удовлетворить мои потребности. Заберите его, приведите в комнату его старшей дочери и покажите, чем он будет платить за свою наглость.
Мавен выпрямилась, отступила в сторону.
– Девица была девицей, а станет женщиной.  Шестнадцать – уже весьма подходящий возра…
– Не смей, тварь! Не смей трогать её!
– Извините, граф, – Мавен присела в комичном реверансе, – ваша дочь лишается своих девственных привилегий с того момента, как мы начали общаться во дворе. Тихо-тихо!
Она отскочила от взбунтовавшегося графа до того момента, как он удумал схватить ей за ноги и повалить на землю. Граф ревел, даже громче чем свалившиеся на него наемники в желании удержать. Фон Тимш оставалась довольной, глядя на то как Лавена поднимают за шкирку, удерживают цепкой хваткой и насильно ведут в дом. Сама она двинулась рядом, причитая и рассказывая о том, что выступать против неё не стоит, ну и конечно же пытать счастье в мести тоже, потому что имея на руках весьма интересные документы она может переломить всю крошечную империю графа.
Он ревел, орал, ей показалось что даже дважды попросил не трогать дочь, но Мавен сделала вид, что не слышит. Наемники завели хозяина дома в помещение, провели по длинным коридорам, где уже раздавался крик девушки, а также громкий хохот трех её окружающих мужчин. Им было весело, а вот ей – нет. Ей было стыдно, страшно, она звала отца и рыдала. Но зато наемникам было весело.
Покинув графа и отказавшись от роли зрителя, женщина вернулась к человеку, спасшему её дочь. Она долго молчала, думала. Потом в итоге приняла решение, говоря на удивление спокойным голосом:
– Я готова оплатить тебе твои старания. Золотом, которого хватит, дабы в достатке оценить помощь ребенку, потерявшемуся в лесу. В довесок, скажем, почти как комплимент от Мавен фон Тимш, можешь забрать бочонок реданского лагера. Этот ублюдок не успел распить моего лучшего продукта, но вот ты можешь или оценить или продать, покуда желание будет.
Обернувшись, женщина увидела Каю и Родана, когда второй сажал девчонку на лошадь и качал головой. Дочь её в это время улыбалась, видимо вновь наглея в поведении.
– За то, что я спокойна теперь, вижу полезным так же позволить тебе жить в моих тавернах бесплатно. Когда-нибудь путники их проезжают, случается. Возможно это однажды поможет, кто знает какая история с деньгами падает на плечи в тот или иной раз. Достаточно я оцениваю усилия или нет? – она вопросительно изогнула бровь, складывая руки на груди и важно поглядывая на скеллигийца.

[AVA]http://s6.uploads.ru/KEz4t.jpg[/AVA]