Ведьмак: Тень Предназначения |
|
Информация о пользователеПривет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь. Вы здесь » Ведьмак: Тень Предназначения » ЗАКРЫТЫЕ ЭПИЗОДЫ » [1265 г, 3-6 сентября] Боевое крещение [1265 г, 3-6 сентября] Боевое крещениеСообщений 1 страница 30 из 32Поделиться12017-02-13 02:02:13
• Время: 3-6 сентября 1265 года Отредактировано Бертрам Хог (2017-02-14 01:58:55) Поделиться22017-02-14 03:55:53
Остаток лета и сам Бертрам Хог, и его бойцы, провели в тренировках. Метание сулиц, марш-броски для укрепления выносливости, в том числе - по лесу и болотам близ Вызимы, отработка взаимодействия в группе... Капитан даже выпросил у коменданта стражи Храмового квартала пару десятков бойцов "на избиение", для тренировочных боев. В общем, подготовка к смотру шла полным ходом, и шла не зря. Утром третьего дня сентября - то есть, на следующий день после этого самого смотра - отряд получил первые деньги, и стал официально считаться нанятым темерской короной. А поскольку держать наемников без дела - все равно, что собственные монеты в пропасть выбрасывать, первое назначение не заставило себя долго ждать. Бертрам получил распоряжения часа через два после полудня, будучи - что ожидаемо - на тренировочной площадке, вместе со всем отрядом. Один из новобранцев стражи сообщил ему, что в караулке ожидает посланец с важным известием. Вернулся капитан через десяток минут, не более того, и от его привычной кажущейся медлительности не осталось и следа. Дважды хлопнув в ладоши, чтоб привлечь внимание, он произнес, громко и быстро: - Итак, мы получили первое боевое задание. Крупная ганза обосновалась в лесах, что близ тракта меж Темерией и Марибором. Обозы грабят, и грабят сходу - "дорожной пошлины" даже не предлагают. Вырезать стараются всех, начисто, но тут они малость маху дали - двое парнишек из обслуги последнего обоза смогли сбежать, и сообщили вот что... Во-первых - бандитов много, около трех-четырех десятков. Во-вторых, стрелков у них не более десятка, щитов тоже немного, а кольчуга их атамана - единственная на всю банду металлическая защита. Бить приучены из засады и наверняка, ну прямо как мы. Наша задача - эту самую банду выследить и вырезать. Живых доставлять не требуется. В походе разобьемся на три группы. Первая - лучники Хабрена, они идут первыми и разведывают путь. Вторая - моя, со мной идут Хареф, Войцех, Герберт, Лука и Гуго. Близнецы, Петро, Ларс и Отто - с лейтенантом. Двигаемся раздельно, но в поле видимости друг друга. Полтора дня спустя... С того момента, как отряд покинул Вызиму, Бертрам и его люди ни встретили ни единого признака бандитской активности. Банда действительно действовала аккуратно, близко к городу не подбираясь. Чтобы не угодить в засаду, да заметить бандитских соглядатаев первее, чем те заметят их самих, наемники весь путь шли хоть и вдоль большака, но чуть углубившись в лес. И, надо сказать, капитан был доволен тем, как себя проявляли солдаты. Они действительно были привычны к лесу. Ни слова лишнего, ни движения неосторожного, ни жалобы на неудобства походные... Даже костер разжечь прошлой ночью никто не попытался! Впрочем, чего еще ждать от людей, для которых тот же самый костер не так давно был равносилен смертному приговору? В конце концов, группа Хабрена обнаружила место, где случился налет. Старик послал одного из своих, Якоба, к группе Хога, чтобы об этом сообщить. Надо сказать, теперь уже мало что давало знать, что в том месте был налет. Запекшаяся кровь на некоторых камнях, расщепленная стрела чуть в стороне от дороги, останки пары человек из караванной стражи, что были обнаружены чуть глубже в лесу... Впрочем, времени прошло немного, и какие-то зацепки могли остаться. Хотя бы направление узнать, куда бандиты ушли, и то было бы большим преимуществом, а уж о полноценный след - и вовсе предел мечтаний. Шестеро наемников вышли из леса. И в тот самый момент, оказавшись на открытом месте, Бертрам вдруг почувствовал себя крайне уязвимым. И, что еще хуже, уязвимыми ему казались его солдаты. *Внеигровое
Отредактировано Бертрам Хог (2017-02-14 04:01:03) Поделиться32017-02-18 16:27:05
Листья осеннего леса начали окрашиваться в жёлтый едва-едва, надеясь что лето ещё вернётся. Никодим любил широколиственные леса за мягкую осеннюю подстилку, на которой было хорошо уснуть. Хвоя кололась и жгла, а жухлые листья - нет. Поделиться42017-02-18 20:01:35
К лесу они подошли с запада, прилично свернув с тракта, чтобы двигаться под прикрытием редких рощ и перелесков. На опушку не поднимались — прошли низиной, густо поросшей ольховником и кустами рябины с красными, но еще недозрелыми ягодами. Лес встретил их колючими шапками грачиных гнезд, сухим воздухом, пахнущим дубом, встретил борьбой молодых берез и грабов за место под солнцем, треском дятлов и тысячами серебристых паутинок, на которых нахально выставив животы повисли черные, серые, коричневые пауки. Отредактировано Гуго из Цинтры (2017-02-22 19:18:49) Поделиться52017-02-21 03:23:43
Как ни обшаривал Бертрам меcто нападения, сколько бы камней ни перевернул - так никаких зацепок и не нашел. Только лишь картину боя мог воссоздать в уме всё подробнее, но что с того толку? А вот Гуго... Что ж, он не заставил капитана усомниться в своей компетентности. Казалось бы, перстень - невеликая находка. Но вышло так, что он - а точнее, герб на нем, и умозаключения смекалистого солдата - помогли определить направление, в котором следовало искать. А это, в сравнении с имевшейся изначальной информацией, огромное преимущество. От рассуждений темерца отвлек голос Ларса. И новости, что он передал, обрушились на Бертрама ушатом ледяной воды. "Выпасли, суки! Как же так-то, мать твою? Каким образом даже Хабрен их не заметил?" - Двигаем на запад, - сообщил темерец. - Мы нашли кое-какие зацепки. Но сперва - разобраться с сойками. Мысли заглушают, проклятые птицы. Где Хабрен? Отредактировано Бертрам Хог (2017-02-21 03:42:59) Поделиться62017-02-23 15:44:24
Никодим даже в юности не обладал исключительной наблюдательностью и хорошей реакцией, но сегодня был какой-то особенный день. Испуганные птицы настолько очевидно дали знать о присутствии врага, что даже старый каэдвенец не смог не обратить на это внимание. Поделиться72017-02-24 23:06:02
— Слышь, Осберт, што эт за фраеры тама были, ты смекаешь? — на ходу, с придыханием уставшего человека, заговорил Малыш Ги, крупный и грузный детина с густой неопрятной бородой. — По наши души, или што? *** Гуго шел позади Герберта и Войцеха, инстинктивно ступая осторожно, укорачивая шаги, но в то же время быстро. Все думали лишь о деле, было не до сторонних мыслей, но Гуго непроизвольно припоминал знакомые выдержки из Доброй Книги. *** Старик Годфри не из собственных побуждений помогал ганзе. Пару месяцев назад молодцы въехали в его деревню, притулившуюся у самых отрогов Махакамских гор, и объявили, что ищут человека, лучше всех знакомого с окрестными лесами. Обещали начать убивать, если им такого не предоставят. Сельчане его не выдали — он сам вызвался. Тянуть было глупо: он по глазам понял, что у этих ни чести, ни совести, ни жалости. Поделиться82017-02-25 19:56:06
"Треплются. Паршиво. Что-то с этим надо сделать," - думал Бертрам, пробираясь по лесу во главе своей группы. Он отлично слышал переговоры бойцов. Когда в отряде начинаются такие перешептывания о ком-то из бойцов - дурнее знака трудно найти. К счастью, Герберт поддерживать распространение волнений отказался. Это уже радовало. Сам по себе Хог не находил подозрительным, что цинтрийцы не видели этого конкретного бойца. В конце концов, в Цинтре не одна и не две бригады работали, и не одну сотню человек они насчитывали в совокупности - тут уж разве всех упомнишь? Однако вести, что принес Ларс, были куда как тревожнее. И для капитана, и для бойцов его группы. Все они знали, что может означать наличие у врага обученной псины. Но на кой ляд бандитам ищейка? Ведь не им, а их нужно было выслеживать! А если такому вот животному, скажем, брехнуть вздумается? Вся засада - псу под хвост, причем чуть ли не в буквальном смысле. Так или иначе, необходимо было обождать Никодима... И отозвать Хабрена. Планы требовали обсуждения, и требовали изменений. Хабрен докладывал кратко и быстро. Выяснилось, что банда решила предать своего главаря. Что решили они на юг податься, в Цинтру. Известно стало также, что огромная собака прибилась к ним как раз за ручьем, и примерно там же от них отделился человек, что пуще всех заметал следы. Очевидно, сбежала из лагеря, чтоб за хозяином пойти. Будто чуяла, что башке его недолго на плечах сидеть осталось... Но худшие опасения капитана все же не подтвердились. Охотники были уверены, что этот пес был сугубо боевым, отученным без команды на людей реагировать, чтобы засады не выдать. Дескать, у них, в Цинтре, такие тоже были. А уверенность эта от того факта происходила, что при перемене ветра наблюдателей так и не обнаружили. Так или иначе, радости в том было немного. - Говоришь, повернуть решили... Значит, более для нас в них проку нет. Перехватим - и в расход. Как далеко они отсюда, и как давно свернули? - о том, чтобы дать разбойникам осуществить задуманное, и речи быть не могло. Людям Хога нужно было попробовать крови. Пусть каждый из них и имел уж давно свое "личное кладбище", как одна бригада они еще не работали - а тут такая оказия это исправить! Кроме того, идея о том, чтобы дать девяти отморозкам уйти живыми, никому не пришлась по вкусу. Подходящее место для засады нашлось быстро. Два крутых пригорка, меж которых пролегала единственная удобная тропа, а за ними - выход на небольшую поляну, по краям поросшую густым кустарником. Не прошло и десяти минут, как с дуба, что стоял на пригорке, быстрой и бесшумной тенью спрыгнул человек, а затем столь же тихо соскользнул с пригорка, направившись прямиком к засаде. И вот, на тропинке появились бандиты. Сперва один показался из-за пригорка, затем второй, третий... Тот, что с собакой, шел седьмым. Стрелки подняли луки. Внеигровое*
Поделиться92017-03-05 20:25:21
Никодим и его четвёрка нагнали Ларса как раз тогда, когда нужно было - в момент оглашения приказов. Лейтенант отёр шапкой пот со лба и, пытаясь отдышаться, вслушался в слова Бертрама Хога. Солдаты головного отряда глядели на старика с едва заметным подозрением - не ослаб ли каэдвенец для марш-бросков со щитом? Отредактировано Никодим (2017-03-08 17:10:27) Поделиться102017-03-08 22:15:39
Они выскочили из-за пригорка так быстро, что стали бы неожиданностью для наемников, если бы не дозорный, заприметивший их еще тогда, когда они, сопя и переругиваясь, поднимались вверх по склону. Поделиться112017-03-11 06:10:39
И всё-таки, в каждом бою что-то может пойти не так. Сие есть простая истина, известная всякому опытному комбатанту. И закаленный десятками боев ветеран может стать жертвой подлого удара, нанесенного рукой зеленого новобранца, и беспроигрышный, казалось бы, план может пойти наперекосяк из-за факторов, от человека никак не зависящих. Именно поэтому многие профессиональные солдаты "живут сегодняшним днем", наслаждаясь всяким благом, что можно купить за деньги или взять силой. Оттого у многих работников меча и копья, вопреки всей прибыльности профессии, денежных накоплений и не водится. Не стал исключением и тот самый бой, в который ввязалась вольная компания Бертрама Хога. Стоило только начаться сражению, как с другой стороны холма, ближе к позиции Никодима, показалась третья сила. Несколько лучников, да горстка простых рубак - "лесные братья", как они есть. Не смотря на соперничество с бандой, за которой пришли люди Хога, они быстро определились со стороной в этом конфликте. Потому как издревле была в этом мире вещь, что почти всегда заставляла враждующие группировки временно позабыть о вражде - вмешательство законников. Наемничьи нарукавные повязки с темерским гербом были достаточно красноречивы. Большинство рубак тут же устремилось на подмогу пятерке Малыша Ги, в то время как лучники, дабы не задеть своих, обстреляли группу Никодима. К счастью, старик успел развернуть отряд навстречу новой угрозе, и принял бой. Но Бертрам того уже не видел... Свое копье капитан наемников оставил глубоко засевшим в брюхе одного из бандитов, и теперь орудовал саблей. Упреждая атаку противника, быстрым круговым движением кисти рубанул по восходящей, целясь в запястье сжимающей топор руки бандита. Клинок достиг своей цели, но рукав гамбезона уберег сухожилия разбойника от рассечения, и тот ударил в ответ. Диагональный удар сверху-слева своей целью имел раскроить наемничий череп - по мелочам бандит не разменивался - но Хог успел среагировать. Он вскинул щит, блокируя не топор, но саму руку противника в плече и локте, подался вперед и всадил саблю в живот врага, довернув корпус. Гамбезон, что так хорошо держал рубящие удары, отлично пробивался колющими. Не теряя времени, наемник тут же потянул рукоятку оружия вниз и назад, отчетливым резом вспарывая живот разбойника и взрезая кишки, и заодно освобождая саблю. Запах содержимого бандитских внутренностей ударил по ноздрям, а их носитель - ударился о землю, тихо скуля, чтобы не подняться более. Мало приятного в том, чтобы живого человека убивать, убивать так - обрекая на мучительную смерть - еще меньше. Но гуманизму в бою не место. Следующий противник Хога был уже из "подкреплений". Если бы наемник нашел время рассмотреть его подробнее - он бы увидел перед собой лицо совсем молодого парня. Сколько лет ему было? Пятнадцать? Шестнадцать? А была ли разница? Готовый убивать - готов умереть, а взявший меч - мечом погибнет. Негласный закон, коему была подчинена жизнь всякого бойца, от разбойника до рыцаря. В глазах его, во всем выражении лица читался совершенно юношеский - практически детский - азарт, будто все происходящее для него - игра. Такое часто встречалось и в армии, среди новобранцев, крови не пробовавших. Вооружен он был копьем, и его определенно учили им пользоваться... Но тренировок ему явно недоставало, не хватало опыта, чтобы знания свои применить. Слишком медленные атаки. Слишком плохо поставлена работа ног. Удары, верные технически, но проводимые бездумно, будто по учебнику... Ложный укол в ноги, продолженный атакой в лицо - финт слишком предсказуемый, чтобы Бертрам, съевший на копейном бою не то, что собаку, но целого волколака (в переносном смысле!), не смог его разгадать. Он отшагнул влево, пропуская жало копья мимо лица, и перехватил древко левой рукой - фиксированный на предплечье щит позволял это сделать. Более опытный копейщик не вкладывал бы в удар такой силы. Более опытный копейщик успел бы отдернуть оружие, и ударить снова. Более опытный копейщик успел бы отшагнуть назад, и уж точно успел бы отпустить древко вовремя... Но опытным копейщиком юный бандит не был. Наемник дернул копье на себя, одновременно с тем шагнув вперед правой ногой, и рубанул. Рубанул сильно, от плеча. В последний момент парень отчетливо осознал свою судьбу, пальцы его разжались, выпуская оружие, а руки взметнулись вверх, в попытке не то защититься, не то сдаться. Наемники же от своего командира не отставали, ловко работая щитами, фальшионами... Ну, и чеканом, конечно же. Расколотые черепа, распоротые животы, отсеченные - почти или полностью - конечности... Все это делало полянку более похожей дворик близ скотобойни. И это зрелище здорово сбило с разбойников спесь. Выжившие, как по команде, бросились прочь. Но не к холмам, чего следовало ожидать, а в сторону группы Никодима... А вернее - самого лейтенанта, который отбился от своей группы, что как раз добивала лучников. И в этот самый момент на холме появилась еще бойцы. Не только люди Хога практиковали разделение на группы. Осознание близости катастрофы и опасности, которой прямо сейчас был подвержен лейтенант, едва не лишили капитана всякого хладнокровия. - Копья! - скомандовал он, уже на ходу выдергивая собственное копье из трупа разбойника и закидывая щит за спину. Прямо сейчас отряду нужна была вся ударная сила, и только древковое оружи могло её обеспечить. Догнать и вырезать отступающих прежде, чем они сметут Никодима, перегруппироваться, и встретить вновь прибывших единым фронтом - только так можно было победить. И счет теперь шел на секунды... Однако прежде, чем люди Бертрама сумели нагнать разбойников - в воздухе вновь замелькали стрелы. Четверо бандитов рухнули, как подкошенные - и один из них получил сразу две стрелы. Но как, если лучников с отрядом оставалось всего двое?.. *** Хабрен из Цинтры, коего в бытность цинтрийским партизаном прозвали "Немой Хабо", наблюдал за боем со своей позиции. И он, и четверо его учеников, сохраняли абсолютное спокойствие - лучникам был чужд боевой раж, что так знаком всякому пехотинцу. Потому как когда врага лицом к лицу не видишь - это совершенно другие ощущения. Пленник, коего привели с собой лучники, был привязан к дереву, но сбежать не пытался - только лишь шею все вытягивал, пытаясь посмотреть, как проходит бой. Надо сказать, Хабрен не сильно верил, что этот Годфри - если он назвал свое настоящее имя - попытается сбежать. В конце концов, он сам их нашел, и добровольно сдался, да и говорил, вроде как, честно... Но береженого - боги берегут, а там пусть капитан сам решает, верить ему или нет. Бандиты, меж тем, не заставили себя долго ждать. *** - Все ко мне! Быстро! Раненные - во второй ряд! Готовим сулицы! - Хог выкрикивал приказы, не прекращая колоть, добивая последних из отступавших бандитов. Бойцы группы Никодима уже спешили обратно, покончив с лучниками. Одиннадцать наемников, некоторые из которых были потрепаны, хотя и боеспособны, встали между Никодимом и атакующими. Многие из последних так и остались на склоне холма, и при иных обстоятельствах остальные бы быстро разбежались. Но одного явления они боялись куда больше стрел. Этим явлением был гнев их предводителя. Огромный мужик, на которого даже Бертрам, при своем выдающемся росте, мог смотреть снизу вверх, вооруженный двуручной боевой секирой. На поясе у него висел богато украшенный одноручный меч - по всей видимости, регалия бывшего хускарла, а за спиной - большой круглый щит. Кольчужный хауберк до колен и шлем из тех, что в ходу у жителей Скеллиге, со стальной маской и кольчужной бармицей, защищавшей лицо, делал из него трудную цель. Но про его людей такого сказать нельзя. Метательные копья, пущенные умелой рукой, были страшным оружием. Многие из нападавших убедились в этом на собственной шкуре. Чаша весов медленно, но верно склонялась в сторону наемников еще до основного столкновения, но никто из разбойников так и не ударился в бегство. Когда до столкновения оставалось шагов десять, Хог выпалил: Как и ожидалось, островитянин был самым серьезным противником, самым опасным. И, вопреки всем стереотипам о своих земляках, дрался он абсолютно хладнокровно. Не рычал, не кусал щитов, не орал, не размахивал топором, будто большой дубиной... Хареф и Герберт напали на него вдвоем, с разных сторон. Первый наемник принял удар секиры на щит - и был сбит с ног ужасающей силой. Второй тут же попытался подскочить и ударить атамана ребром щита в голову прежде, чем он успеет восстановиться - но тот ушел от удара, отскочив, и рубанул, метя в шею. Герберт пригнулся и ушел от удара лезвием, но все же получил топорищем по шлему, и упал, потеряв равновесие. Хареф же пытался подняться на ноги, а рука со щитом явно не слушалась его более. Островитянин развернулся к нему, зная, куда нанесет следующий удар. Бертрам это увидел - и среагировал быстрее, чем успел подумать. Он мог ударить атамана копьем по шлему, надеясь дезориентировать или вырубить. Он мог со всей силы засадить копье в бок скеллигца, и без труда пробить кольчугу. Только вот ни один из этих вариантов не гарантировал, что тот все же не обрушит топор на голову Харефа. Просто по инерции, или из последних сил. Позволить себе такой риск капитан не мог. Он подцепил секиру ограничителем копья, под самое полотно, и со всей дури рванул на себя, разворачивая и оружие, и его обладателя, и тут же нанес два быстрых укола, метя в живот и грудную клетку. Первый удар не пробил кольчугу, второй - был парирован, но Хог на успех и не рассчитывал. Его целью было отвлечь внимание на себя, и он её достиг. Вызов был брошен - и принят. Островитянин бросился в атаку. Уверенный в своей защите, атаман разбойников не сбавлял натиска, а Бертрам - отступал, удаляя их поединок от основного боя. Капитан отбросил щит в сторону, перехватив копье двумя руками - маневренность, а также сила и скорость ударов были важнее. Он изматывал своего противника, злил его легкими выпадами, контролировал дистанцию, держась вне досягаемости... Наемники и бандиты были связаны боем, и не могли прийти на выручку своим лидерам - но им обоим это было только на руку. Хог не хотел рисковать людьми, а островитянин... Этот хотел угробить врага лично. Очередной взмах секиры - но встретил он лишь воздух. Темерец специально подпустил бандита на расстояние удара, провоцируя того, и теперь контратаковал, в полную силу уколов скеллигца в грудину. Копье прошибло кольчугу, вошло меж ребер на два пальца - пустяковая рана, которая если и убьет - то нескоро. Наемник нырнул под следующий удар, выйдя противнику за спину - и ударил снова. Еще ручеек крови заструился под кольчугой, но вновь эта рана не была смертельной. Так повторилось еще дважды, но потом островитянину надоела эта пляска. Одним стремительным рывком он попытался сократить дистанцию, и единственным ударом покончить со своим противником. Но Бертрам оказался быстрее. В последний момент он выставил копье перед собой, крепко удерживая его обеими руками. Удар был страшным. Наемнику пришлось даже припасть на колено, уперев древко в землю, чтобы сдержать его. Казалось, еще немного - и ясеневое древко попросту треснет, не выдержав напора. Островитянин со всей силы налетел на копье, как кабан на рогатину. Удар пришелся точно в сердце, но... Бертрам поднялся на ноги - и первым делом пересчитал своих людей. - Итак, - начал Бертрам, обащаясь к Никодиму. - Пленник наш говорит, будто поневоле с бандитами связался. Дескать, заставили они его. Говорит, будто как нас увидел - от них сбежал, дабы нам помочь с этими самыми бандитами расправиться, чтоб они не угрожали более его семье. Он может вывести нас к лагерю - и показать к этому самому лагерю тайный ход. Хабрен склонен ему верить. А ты, милсдарь лейтенант? Отредактировано Бертрам Хог (2017-03-14 18:36:48) Поделиться122017-03-14 16:54:18
Бой прекратился так же стремительно как и начался. Поделиться132017-03-16 00:58:13
Когда на холме показались новые противники, Гуго мысленно взмолился о том, чтобы враги когда-нибудь закончились — короткая стычка с пятью запуганными головорезами обернулась серьезным сражением. Он поднял голову, вглядываясь в разбойничьи фигуры, почувствовал, как заныла затекшая под тяжестью шлема шея. Отыскал свою рогатину, выдернув ее из тела мертвеца, попросил защиты у пророка Лебеды. *** Гуго стоял вместе с остальными, держа шлем подмышкой, и жадно глотал воду из бурдюка. Руки его были покрыты багровой коркой, которая ссыпалась, когда он отряхнул их друг о друга. На руках чернели синяки, и костяшки пальцев болезненно ныли, когда он сжимал бурдюк. Ему повезло: обошлось без ранений. Нужно было добить раненых да собрать ценное добро — все как всегда. Поделиться142017-04-02 01:18:21
Бертрам кивнул, выслушав рассуждения лейтенанта. Он и сам придерживался ровно того же мнения. В остальном же внимание привлекли разве что близнецы Тильберт и Вильгельм, они же Тилль и Вилль. Не смотря на некогда абсолютную похожесть, их можно было без труда различить по наборам шрамов и некоторой разнице в комплекции. Так, Хог сразу определил, что ногу подвернул Вильгельм, а Тильберт, чуть более массивный, занимался травмой. То были, конечно, не лучшие новости, но "раненый" уверял, что шага не сбавит - а ему в этом вопросе можно было верить. Но не одна лишь травма заботила капитана. Вилль нервничал, и это было очевидно. "Но почему? Отчего матерый наемник, которому с бандитами поцапаться - что тебе пива выпить, дергается, будто зеленый новобранец?" А ведь они с братом чуть ли не всю сознательную жизнь большак топтали в караванном сопровождении! Однако ответ пришел прежде, чем был задан вопрос. Из разговора близнецов стало ясно - еще в молодости Вильгельму напророчили смерть "от зубов зверя дикого, злой воле подчиненного". И когда рука его дрогнула, когда он одну лишь секунду промедлил, не решаясь прикончить животное, и был сбит с ног - тогда это пророчество мигом всплыло в памяти, да так отчетливо, что аж мороз пошел по коже. О том, что мастиф - зверь не совсем дикий, он как-то не подумал. Когда раны были перевязаны, а трофеи - собраны и перепрятаны, отряд поспешил покинуть залитую кровью полянку. Ведь вскоре ветер на всю округу разнесет запах крови и смерти - а подобные ароматы имеют свойство привлекать не только зверей, но и кого похуже... Встречаться с подобными гостями ни сам кондотьер, ни его подчиненные желанием не горели. Только пройдя довольно большое расстояние капитан отдал команду на сбор, чтобы разъяснить людям дальнейшие действия. Когда бойцы отошли на достаточное расстояние, Бертрам вновь заговорил. Поделиться152017-04-04 17:56:18
Никодим из Каэдвена твёрдо стоял на ногах даже в те суровые дни, когда осадные машины Чёрных бомбардировали ряды северян без перерыва ночью и днём. Всего несколько лет назад о был способен нести дозор двое или даже трое суток кряду. Травмы и ранения он начал замечать лишь ближе к сорока годам - а до тех пор горячая кровь молодости и адреналин не давали болевым ощущениям прорваться наружу. Поделиться162017-04-07 00:52:27
Отряд Бертрама Хога справедливо можно было назвать лучшим в своем роде, потому что люди там служили отборные — крепкие телом, сильные духом, не склонные к разглагольствованиям, но всегда готовые к доброй драке, отважные и не знающие усталости, и, к тому же, умудренные опытом, ибо у каждого за плечами была либо партизанская война в оккупированной Цинтре, либо годы наемничества, либо и то и другое вкупе; а кое-кто — как, например, Тилль и его брат Вилль, чьи послужные списки выцвели от времени — успел поучаствовать в бесконечных конфликтах от дележки долины Понтара до усобиц в королевствах Хенгофорской Лиги. Поделиться172017-04-26 03:48:34
На протяжении всего пути наемники ожидали подвоха. Некоторым из них стоило немалого усилия воли не раскритиковать доверие к старику открыто, иные же были наготове просто на всякий случай. Тем не менее, напрасно - Годфри не врал. Он действительно вывел компанию к какой-то пещере, уходящей вглубь скалы, и было похоже, что там действительно имелся сквозной ход. Но вел ли он к разбойничьему лагерю? Бертрам того не знал, но проверять пока не собирался в любом случае, ведь появиться посреди стоянки средь бела дня было бы не самой лучшей идеей. Тем не менее, лаз был слишком узок, чтобы через него можно было пролезть хотя бы по двое в ряд, а потому на выходе из него можно было бы устроить идеальную засаду. Пока отряд продвигался, Бертрам не упустил возможности расспросить старика о тех, с кем придется столкнуться. Порядки в банде, уровень дисциплины и подготовки, много ли умелых бойцов, или сплошь вчерашние кметы... На вопросы старик отвечал хоть и коротко - в пути особо не побеседуешь - но охотно, а главное - ёмко. Из этого рассказа стало ясно, откуда вообще взялась эта банда... И что разбить её будет не так просто, как предполагалось. Человек, возглавлявший разбойников, был известен Хогу слишком хорошо. Йохан из Кринфрида, наемник и отморозок, каких поискать. Темерец работал с ним дважды, в сопровождении караванов. В один прекрасный момент он, подговорив еще несколько человек и вступив в сговор с бандитами, предал своего нанимателя, перерезав тому глотку и перебив остальную охрану обоза. Атаман банды его подельников, впрочем, вскоре разделил судьбу жертвы, а прочие разбойники встали перед несложным выбором - подчинение или смерть. История повторилась еще несколько раз, и силы Йохана нарастали, как снежный ком. Главари и все, кто имел хоть какой-нибудь вес, беспощадно вырезались, рядовых же бандитов держали в ежовых рукавицах, не допуская даже мысли о неподчинении. Именно новоявленный атаман придумал использовать систему пещер для скрытного перемещения по лесу, и его же хитрость была причиной, по которой о банде узнали-то только что. Костяком новой ганзы был тот самый десяток щитоносцев - изначальные подельники наемника в его предательстве, и они же являлись гарантом его власти и наиболее серьезными бойцами. "Нет, лобовая атака точно недопустима. Ждать надо, ждать, пока они что-нибудь не предпримут... Или заставить их это что-то предпринять." Лагерь бандитов заметить было трудно. Ни палаток, ни костров, ни подобия частокола, даже спальников не было - неприметное место, сокрытое в скалах, да вход в пещеру, не более. Как пояснил Годфри, спали бандиты либо в пещерах, либо в хорошо замаскированной землянке - если бы кто и пришел сюда, с трудом заметил бы признаки человеческого присутствия - не считая самих бандитов. Но сейчас, те были в лагере, коротая время. Большая часть, по словам Годфри, под землей - по едва заметному сизому дымку, пробивавшемуся через несколько отверстий в земле под одним из кустов, можно было понять, что готовится жратва. Да, в числе прочего землянка позволяла разводить костер не рискуя быть обнаруженными. Это было одним из немногих нововведений Йохана, одобряемым всеми без исключения. Тем не менее, часовые и еще несколько бандитов были снаружи. Дабы не попасться им на глаза, задерживаться на "наблюдательном пункте" наемники не стали. Вечерело. Цинтрийцы встали на привал в удалении от лагеря, поручив Хабрену организовать наблюдение. В данный момент на посту находились Грюм и Якоб, следующими были Пьер и Ивась... За ними - и сам Хабрен. По собственному настоянию, с Годфри. Бертрам не знал, с чего старый охотник вдруг доверяет пленному бандиту. Вольная компания отдыхала. Кто-то ел, кто-то пытался урвать немного сна, пока есть время, кто-то беседовал вполголоса... Всё шло к тому, что тут же они и заночуют, сменив дозорных. Ночная вылазка имела мало смысла, если учесть, что нужно было еще вскрыть землянку, чтобы добраться до спящих. Бесшумно это сделать не факт, что получилось бы, учитывая дозорных. А перемещений со стороны бандитов пока никаких не предпринималось, а значит - нападать было рано. Бертрам, пользуясь временем, решил посоветоваться с Никодимом и Гуго - в конце концов, три головы лучше одной, тем более в такой сложной ситуации. Поделиться182017-05-01 01:38:12
Когда тебя на старости лет называют "милсдарь", хоть ты и незнатного происхождение - это не может не польстить. Никодим пришёл к мысли, что нужно было уходить из армии ещё молодым. Ни разу за долгую службу в частях Каэдвена его не называли так. С уважением, как и подобает ветерану. Поделиться192017-05-04 00:51:16
Они остались, затаившиеся в по-вечернему увлажнившихся кустах, невидимые и неслышимые, но сами чуткие и настороженные, как лесные звери, от которых они после цинтрийской войны отличались немногим. Гуго рассредоточил людей так, чтобы один человек наблюдал за входом в пещеры, еще один — держал на примете тыл, а остальные отдыхали, дожидаясь своей смены. Поделиться202017-08-25 02:17:40
Ночь уже давно вступила в свои права, но далеко не все обитатели бандитской стоянки отошли ко сну. Не спали часовые, что стерегли покой своих подельников - хоть и не очень успешно, как показала практика. Не спали Тормунд и Нолан - два ближайших лейтенанта главаря ганзы, последовательно излагавшие отчеты разведчиков и свои мысли относительно положения дел. Не спал и сам Йохан из Кринфрида, в полнейшем молчании сидевший на камне в просторной пещере, и барабанящий пальцами по древку гвизармы, что много лет назад была свидетельницей его первого боя - и, с тех пор, многих десятков других. Ныне же оружие покоилось на коленях своего хозяина, в любой момент готовое к бою за его жизнь. Отчет лейтенантов не радовал Йохана. Малыш Ги, Осберт и ребята из их банды были найдены мертвыми. Бесполезные куски дерьма, вне всяких сомнений - и всё же было в их смерти что-то такое, что заставляло разбойника нервничать. Конечно, по всему выходило, что они напоролись на банду Бейнира, убились об неё, а в процессе отняли бородатую башку самого Бейнира, но Йохан был слишком хорошо осведомлен о бойцовских качествах клики Осберта, чтобы в это поверить. "Нет. Островитянин бы закатал их в землю, даже не вспотев. Пару-тройку своих бы схоронил - но не более." Нет, было очевидно, что тут вмешался кто-то третий. Кто-то достаточно сильный, чтобы разбить и Осберта, и Бейнира одновременно. Кто-то достаточно профессиональный, чтобы пройти так далеко незамеченным, и не оставить ни свидетельств, ни свидетелей своего пребывания. И что-то глубоко внутри, некое шестое чувство, упрямо подсказывало Йохану из Кринфрида, что этот кто-то идет за ним. И от этого становилось не по себе. Было глупо полагать, что обойдется без происшествий. И не обошлось. Когда всё было почти готово, полог у входа в пещеру отодвинулся, и из-за него показалась разбойничья рожа. Тем временем, неподалеку от лагеря, один новоиспеченный кондотьер на королевской службе, знать не знающий о происходящей совсем под боком драме, внимательно слушал предложения своих товарищей и подчиненных. Особенно - слова Гуго из Цинтры, излагавшего план хоть и не лишенный смысла, но слишком рискованный. Тем не менее, подобная решимость и готовность пойти на личный риск, не подставляя при этом сослуживцев, впечатлила командира. Охотник докладывал о том, что разбойники в лагере подняли большой шум. Один за одним они выползали из землянки, собираясь в центре стоянки и ведя бурное обсуждение. Даже дозорных отозвали. Из того, что удалось расслышать - их атаман со своими людьми исчез, в пещере нашли труп лидера одной из малых банд... Крохи дисциплины, поддерживаемые усилиями Йохана, испарились вместе с его исчезновением. Разбойники были на грани паники. Бертрам поднял глаза к небу. "Облачно. Это хорошо," - подумал он, а затем - скомандовал подъем. Отредактировано Бертрам Хог (2017-08-25 17:01:47) Поделиться212017-08-26 21:49:15
Старик-каэдвенец не любил ночные атаки так, как только может не любить пожилой человек в период наступающих проблем со зрением. Лейтенант молча одобрил выбор командира, и не мудрено - большинство молодчиков в отряде имели глаз-алмаз. А лихие люди испокон веков резали друг друга почём зря. Вот и теперича ганзейский атаман подвёл черту длинной истории грабежей. Поделиться222017-10-07 23:27:13
Гуго не стал настаивать, молча согласившись со словами командира. В конце концов он не чувствовал, что Лебеда поддержал бы его замысел, а идти на такое дело с тревогой в душе все равно, что идти прямиком на заклание. Поделиться232017-10-14 03:38:35
Бой начался ровно так, как и планировалось. Чуть более тридцати сулиц и богам известно сколько стрел сплошным потоком, смертельным дождем обрушились на татей, смыв более трети из них в первые же мгновения, и рассеяв остальных. Вопли боли и страха, ругань и проклятья разрывали ночную тишину в клочья, создавая ощущение самого что ни на есть взаправдашнего поля боя. Несколько бандитов, сходу бросились прочь, но далеко не ушли - Хабрен и его лучники знали свое дело слишком хорошо. А остальные... Остальные приняли бой. За успех группы Хога сполна пришлось расплатиться бригаде Никодима. Некоторые разбойники отошли к пещерам, перегруппироваться и обойти разделенного врага с фланга - и тем самым обеспечили капитановым людям быстрое продвижение, а их противникам, оставшимся без поддержки, верную смерть. Однако это могло окупиться. Могло купить пусть не победу, но хотя бы достойное поражение лихим людям. Один из последних бандитов попытался перехватить древко копья свободной рукой - но Бертрам оказался быстрее. Он просто отдернул своё оружие - и тут же всадил его в горло врага, так, что наконечник показался из затылка. Это была быстрая смерть, легкая смерть - редкая роскошь в кровавом бою. Мужик, стоявший у него за спиной, толкнул тело товарища вперед, надеясь выиграть немного времени и напасть - и почти преуспел в этом. Он миновал наконечник копья капитана без вреда для себя, но в процессе слишком сильно раскрылся. Прямой удар ноги по коленному суставу остановил противника, давая капитану отшагнуть и вернуть оружие на линию, в позицию для удара - но в самом ударе нужды уже не было. Сразу два копья пригвоздили разбойника к земле - он был последним из своего отряда. Только сейчас, в момент передышки, Бертрам понял, что начался дождь. И что Никодиму срочно требуется помощь. Тем временем, если бы все орущие, матерящиеся и хрипящие глотки разом смолкли, если бы утих звон железа и шелест дождя, над полем боя можно было бы распознать новый звук. Свист стрел и звон тетивы. Хабрен дошел до тех же выводов, что и капитан, но, не будучи связанным боем, смог отреагировать раньше. Он переместил своих людей на противоположную сторону поля боя, рассредоточив и укрыв среди деревьев, и теперь лучники, вопреки риску намочить луки, прицельно отстреливали людей из задних рядов бандитской массы. "Стрелки!" - панически заорал кто-то из бандитов, подрывая и без того шаткую уверенность товарищей. В следующее мгновение ударила группа Хога. Капитан подвел своих людей не напрямую с тыла, но чуть сбоку, намеренно избегая окружения, потому как известно - загнанный в угол враг бьется втрое отчаяннее, но оставь хоть малейшую лазейку - и он попытается сбежать. Когда очередная стрела пробила висок последнего живого атамана, именно так все и вышло. Бертрам загнал копье втоком в землю, и устало стянул шлем, оставив его болтаться за спиной на ремешке. Мысли, начисто вытесненные из головы боем, вновь заполняли опустошенный разум. Ни один из бандитов не смог скрыться. Те, кто попытался, не смогли укрыться от стрел. Пятеро сдались, и теперь ожидали своей участи, стоя на коленях посередь поля боя, с руками за головой. Хареф, Петро и близнецы охраняли их, готовые бить насмерть при малейшем движении. Герберт и Лука ходили по полю боя с копьями, будто садовники, собирающие листву, добивая раненных. Хареф и его лучники отступили в пещеру, и разводили костерок - раненым нужен был осмотр, а для него - свет. Капитан направился к Ларсу, рядом с которым уже возился Мясник Отто. Коновал осматривал рану. Оставив бойца на попечении коновала, Бертрам вышел из пещеры. Помимо него, к счастью, тяжелораненых не было - ни сам Никодим, ни кто-либо еще из его отряда, не получил серьезных повреждений. Но еще одна проблема требовала решения. Пленные. Он уже хотел отдать приказ прикончить их, вырезать, как и всех прочих - но в последний момент остановился. Пожалуй, в этом случае можно было поступить иначе. Дождь потихоньку переставал. На востоке забрезжил рассвет. Отредактировано Бертрам Хог (2017-10-14 03:58:18) Поделиться242017-10-31 01:07:13
Горячка хватила людей быстро, не дав их думам развиться быстрее движения мышц. Мысль не угналась за командным движением конечностей, коловших и разрубавших врага. Врага, не хотевшего сдавать кровную добычу, забывать о потраченной душевной силе и бессонных ночах. Это называлось бы разбойничьей честью - да в такой чести был излишек корысти и недостаток ума. Не добродетель двигала противоположным оружием, заржавевшим в пещерной сырости. Поделиться252017-11-16 02:10:07
Они сошлись в последний раз, и все кончилось. Гуго не ощутил прежнего напора, почувствовал, что противник сломлен, еще до того, как он закричал об этом. Стрелы свистели в воздухе, и разбойники падали, точно деревянные солдатики, какими в детстве играл цинтриец. Поделиться262017-11-29 05:11:58
[indent=1,0]Хог слушал молча, безразлично глядя на лица пленников. Каждый из них понимал, что сейчас решается их судьба, и каждый реагировал по-разному. Крайнего слева, например, накрыла истерика - он стоял на коленях и причитал, рыдая взахлеб. Что-то про жену, мать-старуху, дочерей... Бертрам знал эту песню так хорошо, что мог бы записать её текст по памяти. Слова Годфри занимали его больше - было очевидно, что старику тяжело их произносить. Он, как и всякий порядочный человек, не хотел принимать на себя ответственность за чужую смерть. Но, тем не менее, свидетельствовал честно. За это темерец был благодарен. [indent=1,0]Крайний слева бандит стремительным, отчаянным рывком бросился в сторону капитана наемников, избегая смертельного удара - и упал ему в ноги. [indent=1,0]Он мог увидеть этих самых людей налетающими на обоз из засады, с упоением режущими животы обозным, заливаясь хохотом над их криками, когда караванная стража уже смята. Мог увидеть, как вот эти вот самые пятеро мужиков - чьи-то любимые отцы, мужья, сыновья - держат в страхе целое село, обжираясь крестьянскими запасами и пользуя девок по первой прихоти, отвечая железом и кровью на всякий косой взгляд, на всякую попытку воспротивиться. Он мог увидеть телеги, на которых из бедных кварталов больших городов вывозят трупы по утрам - и далеко не всегда ночной холод и болезни убивали этих людей. Мог увидеть жизни, надежды и мечты, сломленные, растоптанные или же просто отнятые ударом топора или копья. Он мог увидеть всё это так, словно это происходило прямо сейчас. Потому что видел, много раз. Много, много больше, чем того хотел. И каждый раз, когда наемник проходил мимо чужого горя, не в силах вступить в неравный бой и выйти победителем, он цеплялся за единственную мысль, единственную идею, помогавшую сохранять "холодную голову при горячем сердце". Мысль, что пока он живет и дышит - ничего не закончилось. Что будет время и место, когда он сможет вмешаться. Когда убрать очередной человеческий мусор будет в его силах - этот ли, или же подобный. И когда такие моменты наступали - никакая мольба, никакая апелляция к тяжелым жизненным обстоятельствам не могли его остановить. Были в этом мире люди слишком опасные, чтобы позволять им жить. И при уничтожении таких людей Бертрам не знал моральных ограничений, не ведал никакого гуманизма и жалости. Будет ли жертва убита в бою, или вне его - не важно, тем более что в последнем случае работа становилась намного проще. Это безразличие к человеческой жизни, умение подойти к убиению с позиции расчета и сухой эффективности были особенностью Хога всю его жизнь, и если бы не собственный принципы - быть бы ему самым настоящим чудовищем. Отчасти это стало причиной, по которой преследование предводителя шайки приобрело для него личный оттенок. Йохан из Кринфрида был отморозком. Как и Бертрам Хог. Именно поэтому Йохан из Кринфрида должен был умереть. [indent=1,0]Удостоверившись в чистоте своего оружия, Хог, к своему неудовольствию, обнаружил, что солдаты все еще бьют баклуши и пялятся на труп. [indent=1,0]На этом разговор был окончен. Бертрам проследовал в пещеру, дабы осведомиться о состоянии Ларса, и переговорить с Немым Хабо. Первый был в полном порядке - добротный шов и повязка остановили кровь, а еще капитан не мог исключать, что сердобольный Отто дал ему немного спирта, для пущего обезболивания. Хог не возражал. В конце концов, в следующем бою Ларс все равно не участвовал. Что до второго... *** [indent=1,0]Узкий, извилистый тоннель, бравший свое начало в разбойничьем лагере, вывел группу людей в большую, открытую подземную пещеру. Люди шли быстро, настолько, насколько позволяла темнота, разгоняемая тусклым светом факелов. *** [indent=1,0]Им повезло. Они смогли пробиться к заветному выходу без потерь, и даже прикончить несколько тварей в процессе. Гвизарма Йохана все еще несла на себе следы мерзотной крови чудовища - атаман решил, что будет здорово, если следующий ублюдок, отхвативший его оружием, получит немного этой мерзости в рану. Конечно, это убьет его далеко не сразу. Но мысль о том, что даже если их вырежут - кто-нибудь из его врагов всё-так окочурится в итоге, грела душу. Но её же, душу, холодило другое. Ранения. Многие из его людей попали под когти и зубы маленьких выродков. Кто знает, какое дерьмо накеры рыли и жрали? Йохан из Кринфрида никогда не славился эмпатией, но эти люди обладали одной удивительной особенностью, такой, которой более никто из живущих не мог похвастать. На их жизни ему было не начхать. Он, избранный предводитель банды, чувствовал ответственность за их жизни. Именно это чувство заставило Йохана договориться с бандитами, когда тот торгаш бросил их на убой. Именно оно сподвигло на то, чтобы подмять под себя все остальные банды в округе - расходный материал, живой щит для его собственных людей. Именно из-за этого самого чувства он нашел покупателя на награбленные товары, и принялся грабить каждый караван, каждый обоз, каждую вшивую телегу, которая шла по тракту меж Вызимой и Марибором, вырезая каждого свидетеля, который в будущем мог бы опознать кого-то из его ребят. Так все они могли бы поднять достаточно денег, чтобы никогда больше не гнуть спины на вшивых торгашей, готовых мать продать за пару шелонгов. Перейти на новый уровень. Купить хороших лошадей, доброе снаряжение, предлагать свои услуги лордам, замкам и городам... А все эти животные, которых реданец и его банда подчинили страхом и силой... Они знали Йохана из Кринфрида как кровожадного, отмороженного мясника. Это было правдой лишь отчасти - резня была не целью, а средством. Тем не менее, жалости к "простому человеку" Йохан не испытывал, потому как знал слишком хорошо, какой кровожадной мразью становился "простой человек", едва почувствовав толику силы в своих руках, едва возвысившись над своими бедами и хлопотами и обретя хоть бы некоторую крупицу власти над кем-то другим. [indent=1,0]Да, Йохан из Кринфрида мог кое-что рассказать о звериной сути "простого человека". Мог поведать историю о сельской ведьме, к которой более десятка лет ходили за помощью при малейшем несчастье, ведьме, спасшей жизни не одной и не двум роженицам... О ведьме, которую сожгли в собственной хате, как только в селе захворало и подохло три коровы сразу, о людях, ни один из которых не сказал и слова в её защиту. Мог рассказать о ведьмином сыне десяти лет от роду, "чертовом семени", которого хотели изловить и закинуть в огонь, к матери - да вот не успели. Мог он поведать о том, как этот самый сын, едва живой от истощения, добрался до Кринфрида, как он ловил крыс и насмерть дрался с собаками за объедки из самой паскудной в городе корчмы, чтобы не умереть от голода, как пытался заработать хоть какие-то жалкие медяки, начищая обувь прохожим и попрошайничая, но всё больше "зарабатывал" пинков, побоев и ругани от невинного и честного "простого человека". Мог поделиться историей о том, как через несколько лет этот же юноша начал бить в ответ - а потом и первым, как примкнул к банде, а затем - к наемничьему отряду... И с куда большим удоволствием он рассказал бы, как тот же самый мальчишка вернулся в родное село спустя долгие годы, и как в тот же день это село лишилось последнего жителя. Эту историю Йохан из Кринфрида знал слишком хорошо, но рассказывать её не видел смысла. Убеждать в чем-то разбойное отребье? Зачем? Скот может блеять, сколько ему угодно, его дело - идти на убой по воле хозяина, и кого волнует, что там скотина при этом думает? [indent=1,0]Звук глухого удара заставил отряд остановиться. Человек, упавший на каменистый пол пещеры, выругался сквозь зубы. Оступился, и растянул сухожилие на ноге. Нолан выхватил нож и приблизился к упавшему. [indent=1,0]- Идти можешь? - спросил атаман, помогая разбойнику подняться. Тот покачал головой. - А драться? *** [indent=1,0]Десятеро вооруженных человек, покинувших небольшую пещеру, оказались на достаточно просторной лесной полянке, освещаемой ярким солнцем с востока. По обе стороны от них возвышался густой лес, но впереди он был значительно реже, и именно вперед собирались направиться разбойники. До деревни предполагаемого предателя оставалось не более пары-тройки часов ходу, и эта мысль придавала им сил. У предводителя шайки, впрочем, было стойкое предчувствие, что совершенно напрасно. И когда по правую руку от них из лесной чащи полетели дротики - он даже почти не удивился. [indent=1,0]Отряд Бертрама прибыл на место гораздо раньше людей Йохана, о чем безмолвно поведала нетронутая пыль в пещере и отсутствие следов на выходе из неё. Это дало наемникам возможность подготовиться к бою как следует, проработать его план и перевести дух. Отряд, однако, не был в полном составе. Раненый Ларс в сопровождении Пьера и Якоба был отправлен в ближайшую деревню, о которой рассказал Годфри. Сам старик, однако, остался с отрядом - ему было очень важно увидеть своими глазами поражение людей Йохана. Убедиться, что никто не ушел живым. Только тогда он и его семейство смогут спать спокойно, потому как даже единственный выживший бандит представлял смертельную опасность. Хог не смог в этом отказать. [indent=1,0]Вслед за залпом дротиков из леса показались люди. Йохан узнал их предводителя. Бертрам Хог, туповатый, молчаливый увалень с темпераментом голема и взглядом мертвеца - но честный и крайне принципиальный. Последние качества в свое время заслужили некое подобие уважения со стороны атамана, что, впрочем, было отнюдь не взаимно. А еще Бертрам Хог был превосходным копейщиком, и очень опасным противником. Слишком опасным для кого-либо из отряда, кроме самого Йохана. [indent=1,0]Разбойники успели развернуться и приготовиться принять удар на щиты - да только удара не последовало. Наемники остановились ровно на дистанции удара копья, атакуя легкими, быстрыми ударами, будто дергая бандитов за усы, не попадаясь при том на зубы. Взбешенный Тормунд рванулся вперед - и получил копьем в бочину прежде, чем остальные успели проследовать за ним. Наемники Хога откатились назад, провоцируя преследование - и тут же еще один залп дротиков прилетел разбойникам в спины. Другой отряд атаковал их с противоположной стороны - отряд, который вел высокий, старый каэдвенец в характерной бобровой шапке. [indent=1,0]Йохан из Кринфрида не мог бы назвать себя гением тактики. Однако одну нехитрую вещь он знал довольно хорошо - если противник столь явно навязывает тебе свои условия, идти у него на поводу - не лучшая идея. Наемники явно хотели растянуть силы бандитов, рассеять их, заставить гоняться за собой. Пока одна группа отступала - вторая наносила удар в спину. Реданец чувствовал, что можно как-то подловить их на этом, но как - сообразить не смог. "Круговая оборона!" - прогремел голос атамана. "Спина к спине, щиты выше!" Отказавшись гоняться за наемниками, бандиты берегли драгоценные силы, пока их противник выматывал себя беготней, и вынуждали врага на открытый бой. [indent=1,0]Наемники отреагировали на ход врага быстро и слаженно, будто того и добивались. Группы Хога и каэдвенца проворно обогнули строй бандитов, объединившись в один ощетинившийся копьями отряд, и теперь неспешно надвигались на силы Йохана, восстанавливая дыхание. Атаман вновь перестроил бойцов, благодаря судьбу за такой подарок - теперь противник хотя бы был с одной стороны, что позволяло встретить его плотной стеной щитов. Оставалось только прорвать копейную стену и выйти в ближний бой. Эта задача должна была стать легкой, учитывая состояние наемников - усталость читалась на их угрюмых лицах, просматривалась в тяжелом дыхании. Бегали эти люди быстро, били и того быстрее, да только вложили в это, похоже, едва ли не больше сил, чем у них вообще было. Кроме того, пропитанные запекшейся кровью повязки практически на каждом из них говорили о том, что ночной бой в лагере дался им нелегко. [indent=1,0]Со стороны пещеры засвистели стрелы. Трое лучников с большими луками расположились прямо поверх каменного зева, открытые взору врага. Смех одного из разбойников перешел в вопль боли, когда стрела зашла ему в спину на треть древка. Второй подхватил, припадая на простреленную чуть выше колена ногу. [indent=1,0]План реданца сработал. Лучники снялись с места и скрылись в лесу, увлекая за собой бандитов. Но как только это произошло - люди Хога как-то подозрительно переменились. Искаженные усталостью и болью гримасы отчего-то превратились в азартные ухмылки и кровожадные оскалы, страх и обреченность во взглядах сменились каким-то странным огоньком... С необычной, несвойственной побитым да истрепанным людям резвостью наймиты перешли в атаку, навалившись на стену щитов ладным копейным строем. Йохан из Кринфрида зарычал сквозь стиснутые зубы. Было похоже, что наивный дурень в этом поле был не только Бертрам Хог. [indent=1,0]Бертрам паскудно, криво ухмыльнулся, глядя, как исполнялся его план. Он уже применял трюк с фальшивыми повязками и наигранной усталостью, когда охотился за мелкими грабителями в неблагополучных районах больших городов, и это принесло ему немало прибыли. Тот, кто с осторожностью отнесется к здоровому и сильному противнику, будет куда более уверен в своих силах против пьяного, покалеченного воина, едва переставляющего ноги. А чрезмерная уверенность в себе ведет к ошибкам. В некоторых случаях - фатальным. И хоть в пьяных его люди не играли - трюк все равно сработал на славу. Отредактировано Бертрам Хог (2017-11-29 06:15:52) Поделиться272017-12-08 19:08:35
Даже деревья могли учуять их кровь. Бой начал утомлять даже тех, кто кроме боя в жизни ничего толком и не видел. Поделиться282017-12-15 03:46:45
Они порядком устали, но осознание того, что этот бой — последний, придавало им сил. Им почти не пришлось притворяться измученными, и головорезы поверили в этот розыгрыш. Они просто не могли не поверить. Отредактировано Гуго из Цинтры (2017-12-15 16:59:19) Поделиться292018-02-12 05:22:26
[indent=1,0]Абсолютно безопасных боев не существует, если не считать "боя" с калеками, детьми и стариками. То мог бы подтвердить всякий комбатант, обладающий хоть каплей боевого опыта за плечами и мозгов в своей черепной коробке. Эту нехитрую истину знал, в том числе, и Бертрам. Он помнил о ней всякий раз, когда держал в руках оружие, намереваясь отнять чью-то жизнь. Помнил и прекрасно осознавал, что сколь бы легким не казалось предстоящее дело - оно всё-таки может стать последним. В поединке с Йоханом из Кринфрида это осознание вернулось со столь пугающей, безапелляционной ясностью, какой темерский наемник давно не испытывал. Если бы у Хога была возможность взглянуть на ситуацию со стороны и обдумать её ещё раз... Возможно, поединок перестал бы казаться ему столь удачной затеей. [indent=1,0]Два командира бились в стороне от общей свалки, но бой этот был не менее жестоким и яростным. У Бертрама было преимущество в дистанции - семь футов копья против шести с небольшим гизармы - и подвижности. В то же время, Йохан был несколько сильнее и значительно лучше защищен, а более тяжелое оружие было труднее отклонить. И свои преимущества реданец реализовывал, избрав агрессивную тактику боя. Он теснил наемника, постоянно атакуя, и стремился завершить бой скорее. Смерть Хога могла купить разбойникам победу малой кровью. Верно было и обратное. Это понимали оба. [indent=1,0]Короткий удар гизармы с небольшим доворотом был направлен на оружие Бертрама. Сбить острие копья с линии и уколоть с подшагом - стандартная тактика. Наемник убрал копье с траектории, пропуская удар, и слегка стукнул по древку с противоположной стороны, усугубляя инерцию и создавая в защите реданца брешь. Быстрый выпад в лицо - но быстрый недостаточно. Атаман отклонил удар серединой древка, одновременно выводя оружие на колющий удар в бок противника. Хог ушел от атаки, сменив ведущую ногу с шагом назад, поворачиваясь к врагу левым боком и тупой оконечностью копья, остриё опустив к земле под небольшим углом. Это было явное "приглашение" к атаке. Йохан не замедлил им воспользоваться - рубящий удар от плеча, метивший Бертраму в голову, был парирован встречным ударом древка под самое полотно гизармы. Полуоборот с отшагом левой придал копью достаточно инерции, чтобы остановить атаку полностью. Йохан надавил на оружие противника, уводя его с центральной линии и мешая уколоть, но темерец не стал бороться за эту возможность. Он убрал копье с пути гизармы, используя силу атамана против него самого, вышел на верхнюю срединную стойку, и атаковал. Прямой вертикальный удар древка пришелся аккурат по шлему реданца, едва не посадив того наземь. Толстый подшлемник уберег череп атамана от травмы, но силы удара хватило, чтобы дезориентировать его. Хог с нажимом потянул оружие на себя, зацепив разбойника за шею крылом копья, протащив разбойника вперед, выводя из равновесия и выходя ему за спину. Следующий выпад должен был окончить бой, но Йохан успел восстановиться. Он обернулся, отточенным движением сбивая укол влево - стандартное противодействие атаке со спины. И к нему Бертрам оказался совершенно не готов. На какую-то секунду он, вложивший в удар слишком много силы, остался беззащитен. Секунды оказалось достаточно. [indent=1,0]Реданец, оказавшийся с противником лицом к лицу, поймал его шею между шипом гизармы и обухом лезвия. Мгновением позже Хог оказался на земле. Еще одним - чудом ушел от добивающего удара, перекатившись на живот и вскочив на ноги. Лезвие гизармы с металлическим лязгом зацепило его шлем, когда Бертрам подхватывал копье с земли, но лишь слегка, практически по касательной. И тут слуха наемника коснулся выкрик, едва различимый в гвалте боя. "За Руперта!" Капитан был слишком занят боем для осознанных выводов, но по какой-то причине это подстегнуло его решимость закончить бой как можно скорее. Хог перешел в наступление. [indent=1,0]Удар, за ним еще один, и еще. Теперь отступать приходилось Йохану - он успевал только отражать атаки, не видя способа ответить. Всякая попытка сократить дистанцию казалась смертельной. На одну его атаку Хог мог ответить двумя, а то и тремя за то же время. Легкий выпад, метящий в левое бедро - но финт в нем был слишком очевиден, и реданец поднял древко, чтобы отразить вторую атаку. Зря. Финт был двойной. Третий укол достиг цели, и стальное кинжалообразное жало впилось в бок атамана. Жалобно звякнули разрываемые звенья. Блеснула на солнце разломанная заклепка, отлетевшая в сторону. Но когда наконечник копья вновь увидел свет - на нем не было ни капли крови. Слишком короткий удар, слишком прочная всё же кольчуга. Йохан ухмыльнулся, шагнув, наконец, вперед, и сопровождая движение рубящим ударом. Копье Хога встретило гизарму в самом начале пути, мешая ударить и связывая оружие. Последовало короткое противостояние, в попытке сдвинуть оружие противника с центральной линии и вывести на неё свое, для колющего удара. В конце концов, Бертрам провел гизарму над своей головой, и продвинулся вплотную к реданцу, оставляя оба острия у себя за спиной. Отпустить древко и вытащить кинжал атаман не успел. Страшной силы тычковый удар втоком копья в бок вышиб воздух из его легких, и, вероятно, сломал пару ребер. Следующий такой же пришелся в лицо. От боковых зубов Йохана остались где обломки, где - приятные воспоминания, а Хог надавил древком на его горло, намереваясь швырнуть противника на землю тем же манером, каким был брошен сам. Но более низкий реданец с удивительным проворством избежал захвата, пригнувшись, и с силой ударил наемника головой в лицо. Бертрам пошатнулся. В глазах у него потемнело. Впервые за долгое время темерец почувствовал вкус собственной крови. Йохан толкнул его плечом, и подцепил шипом гизармы под колено. Второй раз за бой Хог рухнул, и сгруппироваться на сей раз не сумел. Удар о землю сбил дыхание, и отдался болью в затылке. Не теряя времени, разбойник перешел к добиванию. Короткий, почти без замаха укол в шею должен был положить бою конец. [indent=1,0]Бертрам ухватился за древко обеими руками, так сильно, как только мог, и отвел удар, вонзая острие гизармы в землю. Перехватил левую руку Йохана, потнянул на себя, приподнялся и прежде, чем атаман сумел среагировать, выдернул рондельный кинжал из ножен на его поясе. Реданец вскрикнул, когда острое лезвие пропороло ему бедро. Зашипел от боли после второго удара. Повалился на землю после третьего. По потоку крови можно было понять, что бедренная артерия оставалась цела, но это мало что меняло. Хог поднялся на ноги, и подобрал копье - давать Йохану шанс побороться за жизнь, пытаясь добить его кинжалом, он не собирался. [indent=1,0]А сам Йохан не собирался ни с кем бороться. Боевой раж схлынул, и теперь реданец отлично видел, как рубят на куски последнего из его людей, как окружают место боя темерские наемники, как Бертрам, с копьем в руках, приближается к нему... Оглянулся - и заметил трех лучников, появившихся со стороны леса, и несших в руках пожитки двух его людей. Он видел все это и понимал: а жить-то хочется! Одно дело - решаться на последний бой всей компанией, плечом к плечу с товарищами, пусть и загнанными в угол - но здоровыми, живыми, и совершенно другое - остаться последним, избитым и беззащитным. От былой решимости не осталось и следа. Душу атамана сдавило другое чувство - страх, дикий, животный страх, свойственный всякому человеку в той или иной мере едва ли не с самого рождения - страх перед смертью. Неожиданно для себя Йохан обнаружил, что изо всех сил пытается отползти. Подальше от опасности, от Хога и его наемников, продлить свою жизнь хоть на короткие мгновения... Но вскоре разум отчасти вернулся к нему. [indent=1,0]И сколь спокоен и недвижим оставался капитан внешне, столь же быстры и болезненны были его мысли. "Бертрам Хог, ты - ебаное недоразумение," - говорил он себе. "Пародия на командира. Тупица, идиот!" Да, умирать - часть профессии наемника. Да, рано или поздно первая смерть была неизбежна. Но рассказ Войцеха многое менял. Эта конкретная смерть была на его, Хога, совести. Это он не смог привить своим людям достаточно дисциплины, дабы исключить подобные случаи, это он был слишком мягок и добросердечен, совершенно забыв, что его собственные учителя такими пороками не страдали. С самого детства наемник бывал нещадно бит за малейшие промахи в обучении. Сначала был Федериго Браганса - пожилой ковирский кондотьер, что с малых лет учил Бертрама фехтованию, потом - сержант Велимир, любивший сопроводить ценное наставление ударом древка по хребту... Эти люди сделали Хога тем бойцом и тем человеком, которым он был сейчас. А стало быть, что-то они делали правильно. [indent=1,0]Более всего прочего капитану сейчас хотелось хватить свой шлем о землю, пнуть его, найти ближайший дуб и приложиться об него головой. Бессильная злоба на самого себя требовала выхода. Но ничего этого он не сделал, ни малейшим движением мускула не показывая своего настоящего состояния. То был еще один урок, усвоенный при службе в гарнизоне - никогда не показывать слабости своим бойцам. Глядя на тебя - они должны видеть командира прежде, чем человека. Командира, который знает всё, и всякую ситуацию держит под контролем, который не имеет ни страхов, ни слабостей, ни сомнений. Командира с железной волей и несгибаемой решимостью. Ведь как можно самую свою жизнь доверить кому-то, в ком не уверен? И как можно быть уверенным в человеке, который не уверен сам в себе? Конечно, всякий ветеран видит своего командующего насквозь, и знает так же хорошо, как аверс и реверс монеты, которой получает жалование. Но до той поры следовало еще дожить. Бертрам устало сомкнул веки. [indent=1,0]- Так что ты там говорил, насчет крон? [indent=1,0]Бертрам, Гуго, Тильберт, Вильгельм, Хабрен и Хареф снова шли через лес. Годфри был тут же, с ними, и то и дело обеспокоенно поглядывал на пленника. Тот не обращал на него совершенно никакого внимания. Хоть старик и был совершенно свободен, он все равно отчего-то следовал за отрядом. Отчего - можно было понять. Отряд должен был вернуться в разбойничий лагерь, вскрыть тайник, собрать связки с трофейным оружием, и, в конце концов, выйти к той же деревне, куда уволокли Ларса. Лейтенант Никодим вместе с остальными должны были быть там же намного раньше, по возможности - найти лекаря, и договориться с местными насчет места на кладбище. *Соигрокам
Отредактировано Бертрам Хог (2018-02-12 13:59:28) Поделиться302018-02-20 20:47:59
Никогда такого ужаса не доводилось видеть, и вот - снова. Каждый бой как первый. А самый первый - самый тяжёлый, особенно ежели он перед пенсией. То бишь, один из последних. Находясь в таком пограничном состоянии, сложно не испытывать душевных мук. Собственная травма в болезненном изломе руки не пугала так, как вероятность смерти рядовых. Этих смекалистых и не очень, старых и молодых, закалённых и ещё свежих. Вы здесь » Ведьмак: Тень Предназначения » ЗАКРЫТЫЕ ЭПИЗОДЫ » [1265 г, 3-6 сентября] Боевое крещение
 |
