Пеньки, мох, да обглоданные косточки, и пусть косточек было еще не видать, однако это совершенно не мешало Вирре с настойчивостью охотничьей собаки осматривать каждый второй пенек надеясь заметить что-то такое, что бы мог пропустить кошкоглазый, а попутно слушая лекцию на тему видов, классов и жизнедеятельности ведьм.
— Там откуда мы родом, ведьмой каждую третью девку величали. Да и мы с Риной ранее одну видывали. Хорошая баба была, нежадная. — Злоключений на их головы хватало с лихвой, да Качмарчик нередко делили оные с другими наемниками, ведьмаками и даже ведьмами.
— Но оная, поди, пирожками нас не побалует! А жаль... — Желудок предательски заворчал, то ли от голода, то ли от страха, когда ведьмак все же посмел ступить на ведьмин порог, наконец-то приблизившись и обнажая клинок.
«И что дальше?» , обычно Ринка попадала в глаз белке со ста локтей, не всегда правда и обычно на спор, «поспорить с ней, что ли?» , впрочем, в ведьму оная может запросто попасть от страха, причем тоже в глаз, в один момент приравняв ведьму к белке.  «Я на тебя надеюсь» , страшные сказки про болотных баб, заманивающих в свои сети доверчивых ребятишек, рассказанные перед сном старым дедом навсегда отложились в детском создании.
— А нам точно туда? — Никаких пряников, да сладостей она здесь не видывала, хотя глазищи пялила знатно, любая жаба болотная обзавидовалась бы.
— Пойду второй. Рина, прикрывай спину, да краснолюда высматривай, вдруг явится. — В этом младшая Качмарчик сомневалась. Гвюдмундюр скорее завалиться под ближайший пенек, чем долго и нудно будет искать тропу, ведущую к лесной ведьме. "Бабам с бабой и дела решать" - слышался Вирре будто наяву наглый тон. Хрен с тобой лентяюга» , пока с ними был ведьмак, наемницы не особо нуждались в поддержке. Если что всегда успеют убежать, пока ведь будет пересчитывать каждую косточку кошачьего. Правило “своих в беде не бросаем” распространялось только на сумасбродную тройку, а все просьбы ведьмака Качмарчик пропустили мимо ушей, отстав от оного лишь на пару минут.
— Ты только стрелять не спеши, поговорим сначала! — Злить ведьму раньше времени не шибко хотелось, однако и прощать оной головную боль безумную Вирра тоже не собиралась. «Ишь чего удумала старая, спасибо хоть не травила пакостью какой болотной» , а ведь могла! Как пить дать могла!
— И шо там? — Дверь неприязненно скрипнула, без особой радости пропуская незваных гостей в темное и душное подобие коридора. Две лавки, пучки, да травы. Сестры Качмарчик практически одновременно прикрыли лицо рукой, стараясь даже дышать через раз.
— И где же ведьма? — Привечать их никто не вышел, впрочем, и в дом они вошли без особых проблем. Жилой. «Хоть это да радует» . Окликать ведьму никто не спешил, с такой хозяйкой надо быть осторожнее.
— Слышала? — Шорох да за печью вряд ли было рук ведьмы, да вот только в столь напряженный момент Вирра была готова поверить даже в это. Не зря же дед говорит, что ведьмы наглые ночами темными в кошек черных перекидываются. Однако кошки наёмница тоже нигде не видела.
«Притаилась стервь старая» , впрочем, в доме была ещё одна самая дальняя комната, откуда исходил едва заметный красноватый свет лучины, а также пряный запах травы и едва различимая в тишине… песня?

Отредактировано Вирра Качмарчик (2018-01-05 11:50:51)

К красивым от природы бабам, Вирра всегда относилась с подозрением, а если эта баба ещё и одна в лесу живет…. «Тьфу, ведьма», это прозвучало так же осуждающе, как говор местной корги, сидящей на лавочке, и провожающей всех молодух неприязненным взглядом. А с другой стороны, в избушке этой, явно были свои погремушки, а потому и за стол девицы, как не привечала их сладкоголосая хозяйка, не особо торопились.
   — Хорошо у вас тут, уютно. — Локоть сестры пришел аккурат в район ребер, отчего младшая Качмарчик недовольно зашипела. Ну глупа она была, глупа, знала ведь не понаслышке что не стоит дёргать волколака за хвост, а все равно каждый раз на одни и те же грабли. «Ну и черт лысый с ней, с ведьмой этой. Выбраться бы отсюда живыми, а всё остальное…», — мы бы с радостью у такой мастерицы отобедали, да сыты уже. — Причем стоило бы сказать «по горло», но Вирра вовремя прикусила свой язык.
   — А чего это он сидит такой завороженный? Болезненный небось? — Прикинуться лопухом тоже надо уметь, хоть наёмница и не сомневалась, что ведьма давно поняла с кем они пришли и по чию душу. «Давай, Рина, не оплошай», сестра умела тихо взвести арбалет, а серебряная стрела, да ещё и точно в яблочко помогала им практически во всех случаях.
   — Или напился уже? До мётел драных? — Развернуться здесь толком и негде было, что весьма осложняло работу по доведению ведьмы до белого каления. Взяв в руки одну из чарок и понюхав содержимое, Вирра спокойно выплеснула варево в ближайший горшок, не собираясь соблазняться гостеприимством и лишаться чего-нибудь важнее пары своих ушей.
«Ох, ведьмак…», о том, как ведьме болотной удалось одурманить старого волка, им только предстояло узнать. За дверью что-то зычно стукнуло, и ведьма на мгновение отвела свой чарующий  взгляд. «Ну?», первый хлопок её ладони пришелся на правую щеку ведьмака, зловония расходившиеся по комнате вынуждали её глаза слезиться, не дышать было сложно, а дышать – страшно. Вирра без всяких сомнений приложила единственное окно рукоятью клинка, позволяя воздуху разогнать удушающий аромат трав.
   — Бедокурить вздумала? — Голос ведьмы уже не казался ей завлекающей трелью птиц, перезвоном сотни колокольчиков. Вздумала и хозяйка болотного прибежища прекрасно об этом знала. Арбалет Рины угрожающе покачнулся, а глаза её сестры заволокло поволокой, «плохи наши дела», Вирра быстро осмотрелась по сторонам, ища выход, словно загнанная в угол кошка. Бадья, да миска, водица, поди, студеная. Руки сами собой потянулись за её спасением, а затем без промедления окатили ведьмака содержимым деревянного ковшика. 
   — Ну же, волк, не время уходить на покой. — Нет, она не имела ничего против методов излечения посредством варев, принятия грязевых ванн и вдыханием картофельного пара, однако отрезание конечностей и частей тела – это для неё было слишком, да и уши Виррке были дороги как память. — Вставай ведьмак! Вставай! — Она бы приложила его ковшом, если бы смогла дотянуться, да вот только ведьма выросла пред её носом, словно гриб после осеннего дождя.

Пришедший в себя ведьмак шустро сотворил картину “утро после торжества”, перевернув и разбив все, что можно было перевернуть и разбить. Толкнув сестру в сторону двери и предбанника, Вирра осталась в комнате, не из желания помочь, а из желания прикрыть спину своей сестре. Ведьмачий знак прошелся по комнате, задев не только ведьму, но и саму Качмарчик, однако меча наемница не выронила, да и на ноги подорвалась так шустро, как только смогла. Не зря.
   — Куда?! — Выпустить оную на улицу, подвергнув сестру опасности, Вирра просто не могу. А потому, что есть силы, замахнулась своим клинком, даже не надеясь задеть ведьму и снести её голову, но желая отвлечь, пока ведьмак натешится с кыцькой и приступит к вершению, тьфу, свершению правосудия.
Где-то на улице басом разлетался голос краснолюда поминавшего черта, матерь оного и всю родню вплоть до десятого колена. Видимо дорога до хижины далась ему с боем, но лучше так, чем толпа в избушке, где и одному-то места маловато.
   — Не выпущу, бесиха, — воинственно настроенная девица была курам на смех, если верить большинству кметов и городской страже, однако сегодня Качмарчик не собиралась потешать честной люд, предпочитая раз и навсегда разделаться с тварью, что терзала народ в этой деревне.
   — Ты не ответила на вопрос. — Ведьма зарычала, обнажив беззубый рот и заслужив очередной замах клинка, на этот раз, глубоко оцарапавший шею, завизжав похлеще придавленного скамьей кота, когда её верная черная помощница все же отлетела в сторону, старуха схватилась за голову, оглядываюсь по сторонам, словно загнанный в западню дикий зверь.
Она была отрезана от своих дурманящих трав и зелий, туман, сумевший задурить голову ведьмаку, практически выветрился, а перевес сил был явно не на её стороне. Шустрая ринка уже успела обежать хижину кругом и в окно влетел очередной арбалетный болт, воткнувшись в стену аккурат над головой ведьмы.
   — Шаг влево, шаг вправо…— продолжать фразу не требовалось, ведь все было понятно без слов. — Как давно ты здесь заправляешь? — Судя по ушам и, не примеченным ею ранее, пальцам, плавающим в деревянной бадье, вместе с травами и кто знает, чем ещё, людей попавшихся в ловушку было не меньше шести человек.
   — Пожалеешь… — сквозь губы её слова скорее напоминали шипение, — пожалеешь! — О чем Вирра должна пожалеть, она и понятия не имела, желая как можно быстрее убраться прочь. Очередной болт Рины на этот раз благополучно снес за печь кошку, вновь готовящуюся на пасть на ведьмака и на этот раз выцарапать уже глаза, а не разодрать в кровь шею.
   Не будь у неё сомнений, что клинок стальной не причинит лесной фурии вреда, она бы без малейшего промедления казнила ведьму на месте, пусть и в несколько точных ударов. Однако младшая из сестер Качмарчик предпочитала смерть подлинную от клинка того, кто на убийствах подобных тварей съел уже не одну собаку, чем возможность дать ведьме избежать наказания.
   Они с сестрой ещё никогда не имели дело со столь безумными. Потерявшими человеческий облик тварями, а потому Вирра отошла дальше, ступая за порог большой комнаты, но не прекращая угрожающе сжимать в руке рукоять своего клинка.

Отредактировано Вирра Качмарчик (2018-03-29 20:47:33)