Вильхем не любил сопровождать караваны. И не потому что лошади его более чем боялись, отчего приходилось либо идти в хвосте, либо разведывать дорогу впереди, рискуя получить стрелу от разбойника, а, с недавних пор, теперь и "белки".
Нет, это требовало командной работы. Взаимодействия с другими охранниками. А также защищать прорву народа. А еще и их груз, ибо без груза денег не будет уже ни для кого. Порой проще защитить груз, позволить присвоить его другим торговцам, и тогда уже получить причитающееся.
В общем, одни нервы, а денег не так много. Раньше подобное Кан поднимал меньше чем за неделю, а при хороших раскладах так за пару прибыльных дел.
Но теперь, когда работу стало сложнее искать, приходилось перебиваться чем угодно. Караван позволит просуществовать достаточно долгое время, учитывая их долгий путь. Ведь кормили охрану за счет каравана. Да и поохотиться в окрестных лесах порой удавалось.
Большего для простого наемника, пожалуй, не требуется. Разве что чтобы не убили ненароком.
Но, как бы то ни было, поздно о чем-то жалеть. Остатки репутации - все, что осталось, что позволяет хоть как-то кормиться. В свое время оборотень действовал беспечно. Хотя, можно ли назвать беспечностью желание лишний раз не светиться? Особенно в делах, за которые его бы уже несколько раз вздернули? Вернее, попытались бы.
Только узкие круги могли похвастаться тем, что знают наемника, но вряд ли они делались друг с другом этими сведениями.
Поэтому теперь Вильхем был здесь, с купцом, который на вид казался не так-то просто. И дело не в комплекции, отличающейся от большинства его профессии. Нет, было видно, что такой человек ворочает делами вне понимания обычного наемника.
И он даже не надеялся, что сможет вообще хоть как-то заинтересовать такого человека, дабы тот взял его на работу.
Но, похоже, что охрана требовалась серьезная, а Кан выглядел достаточно приглядно, чтобы взять его охранником.
Оборотень не присматривался к остальным, да и вообще держался в отдалении. Кажется, они запаздывали, но потом все же двинулись в путь.
Тот посыльный сразу привлек внимание наемника. В последний момент простые вещи не передаются, и не держат их после у самого сердца. Но какое его дело до этого?

10 августа 1264 года.

Поначалу все шло неплохо. Первые три дня. Повозки катились, караванщики бранились... Все как обычно. Главное - дождей не было, дороги не размыло, а значит - колеса не застревали, а в сапоги не заливалась водица с грязью. Кормежка была более чем существенной, но многие из людей жрали на ходу. И это, с одной стороны, было хорошо - меньше на привалы останавливались, с другой - не говорило ничего хорошего о дисциплине. Впрочем, Бертрам уже привык, что глупо ждать от наемников армейской дисциплины. Да, некоторые из них когда-то служили в подразделениях, где даже срать приходилось ходить по приказу. Но времена те давно минули, а отсутствие поблизости сержанта с батогом здорово расслабляло. Даже Хог это чувствовал. Но противился позывам забить на дисциплину кол, и жить, как прочие, "сегодняшним днем". Ибо не собирался до конца жизни ходить в простых караванных стражниках, а чтобы продвинуться дальше - нужны были некоторые навыки планирования и серьезная самодисциплина.

На третий день все начало меняться. И началось это с самого купца - того, что был главным в караване, Эбенгарда. Какой-то он стал странный. Более улыбчивый, причем намного. Неспроста это было. Или он весь день вспоминал до ужаса веселые анекдоты и очень приятные моменты в жизни... Или просто отчего-то нервничал. Может, за груз переживал. Черт его знает. Так или иначе, странные перемены в поведении торговца были далеко не самым напрягающим моментом этого дня. Ближе к вечеру случилось то, что должно было случиться. Ведь кто у нас живет большой дорогой? Разбойники. А что они делают с караванами? Правильно, грабят. Или пытаются. Было бы странно, если бы такой сочненький караван прошел столько верст по большаку, и не был подвергнут нападению, или хотя бы "дорожным сборам". Вот оно и случилось... Шестеро ублюдков спереди, и столько же вышло из лесу по правую и левую стороны каравана. Жирная банда, неплохо оснащенная и "сыгранная". Держались уверенно. Видать, давно тут промышляют, вот страх и потеряли. В целом... Шансы у караванной стражи были. Да, не максимальные, но более, чем достаточные. Иначе разбойники напали бы сразу.

Караванщик же медлил с приказом к атаке, решив, кажется, провести переговоры. Теперь все зависело от того, как они пройдут. Оно всегда было так. Если одна из сторон хватит лишку, а вторая - не прогнется, будет бой. Если договорятся - караван пойдет дальше, а бандиты останутся. Если быть совсем уж честным,  то Хог надеялся на первый вариант. Не хотелось ему, чтобы это отребье и дальше вело свой промысел... Да и по карманам у них пошуршать после боя было бы делом нелишним. У такой-то банды золотишко явно должно было иметься, и - кто знает? - возможно, немалое. Да и азарт при сборе трофеев дорогого стоил - вдруг найдешь какое-нибудь украшение, или оружие штучной работы, отнятое в свое время у настоящего владельца известно каким путем, которое будет стоить даже больше, чем ты заработаешь со всего перегона? Конечно, основные ценности большинство банд хранило либо в общаке в логове, либо на счетах в банке, но и с собой иногда имелось что-то интересное.

Так или иначе, наемник ждал результата переговоров, сосредоточившись на изучении потенциального противника. Например, тот, что вел переговоры от бандитов, явно был бывшим кавалеристом, если судить по нагруднику и походке - а значит, в пешем строю мог драться хуже. Разбойник, что стоял ближе остальных к Бертраму, чуть хромал на правую ногу, а у того, что был по левую сторону от него, правого глаза недоставало, что делало атаки именно справа результативнее против него. И таких мелочей было много - кто-то был левшой, кто-то щит держал неуверенно, так, что видно было - не привык... Однако и сейчас странный хрен в капюшоне привлек его внимание. Он просто ушел. "Охерительный боевой дух, товарищи!" - усмехнулся про себя Хог, да только странно было... Чего он в лес-то идет? И шел бы себе по дороге обратно. Вдруг в лесу еще больше разбойников?  А то, как ловко он скрылся в чаще, наводило на определенные мысли. "Неужто бывший охотник? Это бы объяснило выбор снаряжения... Но почему без лука? И что ты задумал?" А бандиты, тем временем, назвали Рихарду свои условия... Что ж, теперь все зависело от того, что скажет купец. Отдаст приказ? Или подчинится?

Отредактировано Бертрам Хог (2015-11-27 21:17:56)

Бандиты действовали недвусмысленно. Вильхем насмотрелся за долгую жизнь на многих из них, еще многих отправил на тот свет. И собирался сделать это сейчас. Вновь от предвкушения проснулся тот самый голод, что терзал оборотня большую часть его жизни.
Одна из проблем с караванами - сложно утолять этот голод. Разве что уходить глубокой ночью, но это может вызвать лишние подозрения.
И теперь замаячила отличная возможность решить проблему... 
Вот только ситуация обернулась совсем не так, как ожидалось. Купец спокойно спрыгнул с телеги и подошел близко к вожаку этой шайки. Чуткий слух оборотня с такого расстояния легко позволил услышать весь разговор.
Дело принимало совсем неприятный оборот... но то, что договориться краснобаю удастся, сомневаться не приходилось.
Не дожидаясь окончания переговоров, Кан вернулся обратно к телегам и вышел из чащи так, чтобы не вызывать подозрений.
Во что они ввязались? Если даже разбойники делятся своими закромами... может, кто-то их преследует? Но плетясь в хвосте, наемник ничего не заметил.
То, что торговец нагло врал им в лицо, вполне можно было догадаться. Но оборотню было все равно. Не ему же потом по этому тракту еще ходить когда-нибудь.
И все же он предполагал, что не все так просто. И что ушедшие наверняка отправились за подкреплением побольше. И Вильхем уже даже вновь хотел уходить в лес, но неожиданно им действительно притащили бочонок и тушу, которую ему с другим наемником поручили грузить.
- Этот торговец не тот, за кого себя выдает... - когда они перетаскивали тушу, шепнул мужчина другому наемнику.
Расчет был прост. Подозрительного и так достаточно, даже лишнего масла в огонь подливать ненужно. Если они перевозят контрабанду или выполняют опасное задание, то им полагается более щедрая оплата.
И совсем не лучшими кусками кабана или порцией алкоголя побольше...
Осталось лишь подождать, пока почва дозреет. Ни одному дипломату не получилось бы без денег так убедить разбойников, да еще ограбить их на провиант.
Вскоре они покончили с работой. Оборотень бы без проблем все сделать сам, но решил не светиться лишний раз.

Дальнейшие события не способствовали улучшению обстановки. Эбенгард не только договорился с бандитами о проходе и урвал у них жратвы немало, но и уговорил этот сброд идти с ними до границы. И последнее имело как свои плюсы, так и свои минусы. Конечно, из работников большой дороги получилось бы отменнейшее пушечное мясо, коль караван в засаду попадет. Хоть разбойники наверняка и врежут стрекача при первой весомой опасности, но каждый из них имел шанс принять на себя стрелу, которая могла бы достаться наемнику. Однако же с другой стороны постоянное соседство с этой мразью, хоть и идущей отдельно, Бертрама здорово напрягало. В конце концов, у каравана и так была отличная охрана, а доверять разбойникам было бы большой глупостью. Впрочем... Наверное, Рихард знал, что делает. Тем более, что наемничьего мнения все равно никто не спрашивал. Но ситуация в любом случае нравилась Хогу все меньше и меньше...

"И это, кажись, только начало..." - думал Бертрам, жуя сочный кусок свинины на привале, вечером того же дня. Все же свежее мясо, должным образом приготовленное, было большой роскошью в походных условиях. Хранилось-то оно недолго, а потому к транспортировке было малопригодно. Вот и приходилось перебиваться солониной, сухарями да крупой. Иногда еще твердым сыром, ежели караванщик не поскупится на провиант. А тут - такой-то пир... Да еще и кусок, выделенный Хогу, был одним из самых крупных. Конечно, гастрономические излишества вредили дисциплине... Но не таким уж излишеством был простой кусок жареного мяса. А вот что вызвало абсолютное неодобрение со стороны Хога - так это выпивка. Пить в походе, пусть даже пиво, было не самой разумной идеей. И ладно бы, от кружки-другой ничего страшного не будет. Да только вот далеко не все наемники знали меру в выпивке, а потому дело принимало опасный оборот. По счастью, хотя бы часть людей из сопровождения была достаточно дисциплинирована и в этом плане тоже. Что касается самого Бертрама - он от выпивки благоразумно отказался. В конце концов, если на лагерь вздумают напасть - он хотел бы встретить эту новость в трезвом уме.

Место наемник занял подальше от костра. На то было несколько причин, и первой - и главной - была чертова жара. Он не выносил её. Это лето выдалось особенно жарким, а потому Хог почитал ночную прохладу за нечто божественное, высшее благо, подарок судьбы, и уж точно не хотел отгонять её жаром костра. А во-вторых, круг света, создаваемый костром, играл против них, делая из солдат отличные мишени в случае нападения. Те же, в свою очередь, после яркого освещения с трудом могли бы увидеть нападающих в темноте. Поэтому наемник и не смотрел в сторону пламени, предпочитая вглядываться в лесную чащу. От костра послышалось предложение порадовать людей байкой, исходящее от начальника каравана. Что же, желающих наверняка нашлось бы много. Только вот Бертрам к ним не относился. Не любил он как говорить не по делу, так и быть в центре внимания, да и рассказчик из него был никакой.
- Мы не какие-нибудь барды, чтобы соревноваться за гроши, - послышался еще один голос со стороны костра. Вроде бы принадлежал он тому парню в плаще, Вильхему. Хог усмехнулся такой внезапной принципиальности, и демонстрации этакой "спеси". Но говорить ничего, ясное дело, не собирался.

Профессия, разумеется. Только вот оборотень и наемник не мерил других по литрам крови, что было в их телах. Или килограммах мяса, из которого состоял тот или иной человек. Ведь толстяк сильно отличается от худосочного эльфа. Правда, человечину давно есть не приходилось. Именно есть, утоляя голод, а не откусывать несколько кусков, невольно проглатывая. чтобы убить жертву. Другая еда прекрасно утоляла голод, как хорошо прожаренная свинина. Но даже если бы ее не дожарили, повар бы не получил подзатыльника от Вильхема.
Он промолчал на ответ торговца. Неизвестно, о чем тут думает. Наверняка ему не понравилось такое резкое высказывание. Но пусть привыкает. Не каждый будет плясать под его дудку, если накидать в шляпу пару золотых.
А выгонять наемника далеко от места отправления - не то чтобы плохая примета, но неизвестно, как скажется в будущем. Особенно при уменьшившимся числа наемников при оставшемся количестве разбойников. Так что у решения караванщика были и свои хорошие стороны.
Тем временем, наемники начали травить байки. Разумеется, первая история о любовных похождениях. Подобных Кан никогда не хвастался. Не считал нужным кому-то что-то этим доказывать, предпочитая доказывать силой. Ибо с женщинами ну хоть как-то сдюжит каждый, а вот убить или покалечить уже нет.
Поэтому глаза невольно закатились, особенно когда выяснилось, что история все-таки была враньев. Если не от начала до конца, то впечатление все равно испорчено. Впрочем, нельзя испортит то, чего нет.
- Все у вас разговоры о бабах, да часто тех, на которых вы только посмотрели, и то искоса... - хмыкнул оборотень, не сдержавшись.
Он мог рассказать о том, как имел тесное знакомство с чародейками. Но не стал. У него были и более важные истории. Вернее, история. Вернее, урок для остальных. В этот момент очень хотелось сбить со всех эту спесь. А заодно себе цену набить.
- Вы хоть были на войне? Не на войнушке между местными корольками, а настоящей? С черными, например? И не отсиживаясь где-нибудь в резерве, а прямо там, когда конница сминает ряды пехоты?
Много ли ветеранов Соддена? Не так много из тех, кто просто бродит по свету.
- Но даже это не самое страшное. Ряды двух армий сошлись, дальше началась старая добрая битва. Только очень большая, когда не разберешь, где свой, где чужой. Даже не успеваешь разглядеть, черный это или нет. Про доспехи, флаги и гербы можно забыть, в кровавой каше ничего не видно...
Вильхем ни на кого не смотрел, словно говорил сам с собой.
- И начало оно, страшное... огненный дождь магов не разбирал, где нильфы, а где северяне. Для огня все равны. Каждый человек горит одинаково. Доспехи что наши, что их, плавятся, прилипая навечно к коже, прожаривая их владельца до основания. Те. кто без доспехов, просто вспыхивали, как хорошо промасленные факелы... и самое неприятное, что дальше все крупные войны будут такими. Правители увидели силу чародеев, и теперь просто так не смогут от нее отказаться...
Это, разумеется, были лишь его догадки. Но они имели под собой основание. Ведь у него было время подумать за годы во время путешествий.

Дальнейшие слова Вильхема все же подтверждали, что он действительно знает, о чем говорит. Просто на вещи смотрит под другим углом, и относится к этому иначе. Что ж, если кто и имел право указывать человеку, как ему расценивать события его собственной жизни, то этим человеком уж точно был не Бертрам Хог. В общем-то, он и не претендовал. В конце концов, было ему известно, что его отношение к той битве - абсолютно спокойное, без ярких эмоций - было скорее аномалией, нежели стандартом. Просто Хог тогда не мог видеть во всей этой людской массе людей. Он не знал этих солдат, и не командовал ими. А потому его сознание отказывалось воспринимать близко их смерти. Возможно, защитный механизм, а может быть... Может быть, утверждение, что смерть одного человека - трагедия, а тысяч - статистика, было правдой для него.
- Оно и не мудрено, что у северян с дисциплиной хуже было. Армию-то слепили из того, что было. Ополченцев всяких или и вовсе простых кметов с вилами к оружию призвали, чтоб хоть какую-то численность противопоставить. А у нильфов - у них же армия вторжения была, а значит - качественно выше, и опыт боевой побольше. Однако ж  только строй у северян и сыграл в этом побоище. Иначе б мы с конницей не совладали, а у нильфов её очень уж много было. Впрочем, что толку теперь-то об этом говорить? - Бертрам пожал плечами. В конце концов, разговор был не о чем, а много трепаться он не любил.
- Что до плугов... Не знаю, я ж не провидец. Да только вот, полагаю, не останемся мы без работы. Пока в мире есть хотя бы три человека - один захочет убить другого, и каждый из них попытается третьего на свою сторону сманить. А платить нечем... Так плата - она разная бывает. Есть награды и ценнее золота, - наемник говорил о множестве вещей. Будь то материальные ценности, привилегии, или иные преимущества. Ведь мира во всём мире не будет еще долго, если он вообще когда-нибудь будет, а преступники - так и вовсе не переведутся никогда. Так если будет опасность - будут и те, кто захочет что-то предложить за безопасность. - Ладно, к черту. Как будет - так и будет. Что толку гадать? Надеемся на лучшее, а готовимся к худшему. Как всегда. Ладно, пойду я. Всем доброй ночи.
Наемнику надоели беседы, а ценность здорового сна в здоровых количествах от отвык недооценивать еще очень давно. А потому он поднялся, и направился к палатке, одно из мест в которой было выделено ему. Он заснул быстро, и спал крепко, но достаточно чутко, чтобы проснуться от любого подозрительного звука.

6 августа 1264 года.

Вильхем не боролся со сном, тот накатил совершенно неожиданно. Даже слишком неожиданно. Может, накатила усталость. Тем не менее, заснул он с тревожным чувством.
И даже хотел проснуться как можно скорее, но удалось это не сразу. Слух ловил странные звуки, не всегда приятные.
Оборотень открыл глаза только когда начали кричать. Он вскочил быстро и выхватил моргенштерн.
От вида бойни он даже не побледнел. Лишь убедился, что врага больше нет и спрятал оружие.
Запах крови стоял такой силы, что попросту отбивал нюх. И нападавшего определить было невозможно.
Кто-то, перешептываясь, упомянул туман. Это уже что-то...
Пока остальным было нехорошо и они боялись подходить близко к этому месту, кроме нескольких смельчаков, Вильхем начал не только осматривать трупы, но и даже изредка искать что-нибудь ценное.
Повезло найти несколько десятков монет, уже что-то.
Тварь была здесь достаточно долго, никто, кажется, даже проснуться не успел. По крайней мере, уцелевшие лица порой говорили о том, что все произошло в последний момент.
Детектив из наемника был практически никакой, но был достаточный опыт, в том числе и при встрече с другими тварями.
- Это туманник, - уверенно заявил Кан, вернувшись к Эбенгарду. - Усыпил всех нас с помощью своего тумана и хорошо поживился. Но это не похоже на его территорию...
Точнее, им здесь просто не пахло, когда они пришли.
- Похоже, заметил нас издалека и дождался ночи. Попировал и ушел...
Оборотень вновь обернулся к месту кровавой бани.
- Но пойти за нами не должен, они существа, что не любят часто менять логово...
Это все, что он знал о туманниках. Даже подраться как-то с одним пришлось. Не понравилось...
За подобное дополнительную плату взыскать не получится. Тварь на них не напала с шумом, защищаться от нее не пришлось. А все остальное входило в риски, свойственные трактам.

Вопреки первоначальным подозрениям, груз остался нетронутым. Вообще. "Ни гвоздя не пропало", как доложили Эбенгарду. И это, вроде бы, считалось за хорошие новости, да только вот имелась одна проблема - к чему тогда все это? Все эти усыпления, и прочее? Ну не верил Бертрам, что это просто страховидла с голоду высрала несколько десятков квадратных метров усыпляющего тумана, чтобы зажевать несколько разбойников. Хотя бы потому, во-первых, что никто так и не понял, какой же страховидле характерны такие методы и такая сила. "Хмм... А что, если нас усыпили, чтобы спереть груз, а страховидла просто появилась не вовремя и спугнула вора?.." Гипотеза эта выглядела бредом. Но в то же время, так у произошедшего появился хоть какой-то смысл. Наемник тряхнул головой, отгоняя эти размышления - нужно было сосредоточиться на происходящем в данный момент, и решать, что делать дальше. Наемник подошел ближе к начальнику каравана, как и прочие люди из отряда, и услышал подозрения на счет бочонка, и дальнейшие рассуждения все того же странного мужика. И странность его в глазах бывшего десятника возросла еще больше. Почему он так уверенно говорит о монстрах? Откуда такие познания? Даже о вампирах. Это уж точно выходит за рамки компетенции охотника, за которого он поначалу был принят. Однако на ведьмака мрачный наемник не был похож, и это наводило на нехорошие мысли. И не лучшие подозрения. Впрочем, пока лучше было придержать их при себе. Прямых доказательств ведь нет.
- Не, пиво тут ни при чем, - ответил Бертрам на версию Вильхема. - Я ж не пил вообще, и всё равно спал как убитый. А главное - все одновременно проснулись. Практически в один момент. А всякий отвар или зелье - в том числе сонное - на всех по-разному действует, даже при одинаковой дозировке. Как та же сивуха. Кто-то, например, до сих пор бы спал, а кого-то вообще могло не пробрать, - наемник задумчиво почесал башку, ничуть не смутившись наличию шлема на оной, а потом уверенно изрек:
- А вот в плане дальнейших действий я с милсдарем Вильхемом полностью согласен. Надо нам дальше двигать, и чем скорее - тем лучше. - Хог говорил быстро, сухо и спокойно. Будто и не было рядом пары десятков изувеченных трупов. Что ж, профессионала трудно отвлечь от разговора о деле. Особенно профессионала в военной сфере, привыкшего к... Разным зрелищам. - Если пойдем валить гадину - то, конечно, скорее всего завалим, да только какой ценой? Чудища ведь не наш профиль. Мне доводилось иметь дело с некоторыми из них, и это никогда не было легко. И никогда не обходилось без потерь. Не обойдется и в этот раз. Оставшихся в живых может и не хватить, чтобы обеспечить каравану должный уровень защиты на протяжении оставшегося пути. А поиск и найм замены надлежащего класса - трата денег, и, главное, времени. Не успеем в срок - взыщут неустойку. В общем, издержки, издержки, издержки. А всё ради чего? Нам за страховидлу не больше заплатят, чем ведьмаку. А ведьмаки берут такие гроши, что им самим-то на жратву едва хватает. А если на такой большой отряд разделить - так не хватит даже по пинте самого паршивого пива пропустить. Кроме того... Есть вероятность, что местные власти вообще не захотят платить за убийство твари, которая уже мертва, людям, с которыми не было никаких договоренностей. И вероятность эта достаточно велика. В общем, мое мнение - нужно уходить. Как сапожник не берется железо ковать, так и нам не стоит пытаться монстробоями подрабатывать. Чревато, - озвучив свой вердикт, наемник замолк, оперевшись на копье. Решение в целом всяко было за Эбенгардом. А вернее, за большинством охранников, ибо "охота" эта не входила в охранные услуги, им за неё не платили, а значит, и приказ такой отдавать права не имели.

Пиво, может, и правда было ни причем. Да и разве могли разбойники знать о том, что их так нагло ограбят? И стали бы сами пить пойло, зная, что с ними произойдет? То, что им что-то подсыпали после открытия запертого наглухо бочонка, тоже отпадает, слишком много глаз на него смотрело.
- Ты слишком мало видел сонных зелий... - не преминул заметить Вильхем. - От некоторых ты вообще никогда не проснешься.
Разумеется, такое могли изготовить только искусные алхимики или маги, не иначе.
Если это так, то торговец нажил себе очень сильных врагов... услуги тех и других стоят очень недешево.
- У нас нет ни копий, ни алебард, только мечи, булавы... а у твари лапы длинные, это видно, - добавил он к длинному рассуждению Бертрама.
Без них людям против тварей нечего делать. А если это был вообще главоглаз, тогда можно сразу тушить факелы и отдаться в лапы смерти.
Даже оборотень боялся с ними связываться. Просто не знал, как правильно подобраться к этим тварям с твердым панцирем. К счастью, несло от них за лигу для его носа, ошибиться было невозможно.
К счастью, большинство имело голову на плечах и рисковать не решилось. Вскоре караван вновь двинулся в путь...

***
Вильхем не расслаблялся на всем пути, даже когда они пришли в деревушку. Особенно, когда они пришли в деревню. Многие наемники не последовали его примеру. Это ошибка.
Здесь их могут ограбить или попросту напасть, как и в любом другом месте. И если не местные с голоду захотят их товары, то это могут сделать "белки", для которых они станут поводом для атаки.
Оборотень часто оглядывался вокруг по пути, но слежки не заметил. Но он недавно работал на эльфов, и прекрасно знал, как те бесшумно умеют передвигаться в лесах.
Это всегда неприятно - получит стрелу из ниоткуда. Даже если она не убивает, как простых людей...
Наемник полагал, что после пережитого большинство напьется.
И Кан собирался последовать их примеру. Но не раньше, чем переговорит с наемником, у которого действительно есть голова на плечах.
Он говорил с Бертрамом аккуратно, будто вдали от чужих глаз. В непринужденной позе, примостившись к ближайшему дому, словно остановился поболтать в легкой манере.
- На этом все не закончится, у нас еще будет много проблем. Кто-то точит зуб на нашего караванщика, нападение твари было неспроста. Это словно было чье-то предупреждение...
То, что они получили деньги за работу, которую они не делали, настроение в лучшую сторону не изменило. После небольшой удачи всегда идет большая неудача.

Отредактировано Вильхем (2015-11-24 07:30:58)

Наемник выдохнул с облегчением, когда выяснилось, что никто не собирается играть в ведьмаков и рубить башку неизвестному чудищу. Значит, не придется компрометировать себя отказом от участия в этом мероприятии - а Хог, как человек здравомыслящий, собирался поступить именно так. Охота на чудищ не была оговорена при найме и не входила в его обязанности. А если бы входила - Бертрам ни за что на это не подписался бы. Он знал, чем чревата встреча с чудищем, и знал, что риски не окупят никакие деньги. Из тех, что торговец мог и собирался предложить - уж точно. Впрочем, сложилось всё так, как сложилось, и караван двинулся дальше.

Путь до деревни был недолгий. Это, с одной стороны, радовало, но с другой - не очень-то. Больно уж не хотелось оставаться в шести (а то и меньше) часах пути (тем более - со скоростью немаленького каравана) от места, где обитает какая-то срань, которой ты даже названия не знаешь, и для которой не составляет труда усыпить под полсотни человек и порвать два десятка из них на кровавые куски. Наоборот, от того проклятого места хотелось убраться как можно дальше и как можно быстрее, пусть бы ради этого и пришлось провести на ускоренном марше больше суток. Однако решать этот вопрос было не Хогу, и оставалось лишь подчиниться. "В конце концов, на деревню-то эта сука нападет навряд ли..." - подумал наемник, но мысли эти вовсе не сквозили уверенностью, более напоминая убогую попытку самоуспокоения. Ибо догадка, что нападение было не случайным, и что подобное дерьмо еще не раз повторится, никак не желала идти прочь из головы. Впрочем, оно и к лучшему. Бдительность хоть и бывает, вопреки расхожему мнению, излишней и вредоносной, в этом конкретном случае не повредила бы... Тем более что, похоже, не один Бертрам имел подобные мысли.
- На этом все не закончится, у нас еще будет много проблем. Кто-то точит зуб на нашего караванщика, нападение твари было неспроста. Это словно было чье-то предупреждение... - голос, произнесший эти слова, принадлежал Вильхему. Боец говорил спокойно и непринужденно, будто обсуждал что-то совершенно бытовое. И это получалось довольно неплохо - что немаловажно, наемник не переигрывал, и не привлекал подозрений, а подслушать их случайно было решительно невозможно - гвалт, сопровождавший прибытие каравана, смешанный с топотом ног и копыт, скрипом телег и приказами караванщиков перекрывал все, и уже в паре шагов из всей беседы двух наймитов была понятна лишь интонация. И славно. Хог повернул голову в сторону Вильхема, быстро окинув того взглядом, а потом вновь обратил взор куда-то в сторону горизонта.
- Полагаю, что так, - тихо ответил Бертрам, щуря глаза от палящего солнца. - Врагов у него много. Учитывая происхождение и род деятельности, - Хог говорил довольно кратко и сухо, не поясняя подробностей.  В конце концов, он считал очевидным, что у одного из Эбенгардов Цинтрийских - и, возможно, последнего из их рода - врагов больше, чем соломинок в поле. Впрочем, Вильхему могла ничего и не сказать фамилия торговца, но пояснять нужды всяко не было - не о том речь шла. - Хотя у меня есть подозрения, что наш груз играет не последнюю роль, как минимум... - и на эту догадку были свои причины. В конце концов, даже золото в слитках не возят в такой секретности. Группа наемников прошла рядом с ними, в непосредственной близости. Им было ни к чему знать об этой беседе, а потому Бертрам подвел итог метафорой, идеально подходящей под тон разговора, и понятной только собеседнику.
- Так что да, чую, быть грозе... - задумчиво протянул он, глядя на горизонт, а потом опять взглянул на Вильхема, теперь с некоторым интересом. - Впрочем, думаю, ты этот разговор не просто так начал?
Хогу было интересно, что именно хотел донести его коллега. У него было три версии. Либо подбить на бунт против караванщика, либо на разрыв договора... Либо просто выяснить, какого черта вообще происходит, совместными усилиями, и в случае обнаружения дополнительных рисков - затребовать дополнительной платы, или выйти из игры. Последний вариант был  наиболее вероятен, однако же нельзя было быть уверенным в чужих мыслях, а потому следовало спросить.