Ниброс не торопился. С чего бы ему это делать? С учетом того, что по сути особой цели у него как не было, так и нет, нет никакой разницы между тем, чтобы добраться куда-то быстро или же появиться где-то медленней. Единственное, что беспокоило рыцаря, если беспокойством можно назвать то, что в его голове иногда появлялись соответствующие мысли без какого-либо эмоционального окраса — так это то, что конь его потихоньку ослабевал. Все-таки к такому холоду это животное было приспособлено паршиво. Хоть мешками с сеном обкладывай. А толку-то. В принципе, выбора у Ниброса было маловато — или ускориться и понадеяться, что там, впереди появится хотя бы какое-то жилище или же пытаться как-то обойтись своими силами, ну или ехать прежним курсом, надеясь, что коня хватит на большее расстояние в таком темпе. Вглядываясь сквозь прорезь в шлеме в снежную стену, воин решил, что пытаться развернуть лагерь и вообще как-то выживать в этой местности — совершенно безумная затея. Он сам, может, и выживет, но вот скакун точно помрет. Потому он ехал по тракту дальше,  угрюмо вглядываясь в пейзаж.
Время постепенно исчезало, как понятие. Впрочем, для Ниброса оно и так имело весьма мало значения. Но сейчас это ощущалось особенно явно. Сколько времени он скакал? Насколько низко опустилось солнце, скрытое за пеленой из снега и воды? Он этого не знал и даже не пытался угадывать. Толку-то. Оставалось только сжимать в руке, прикрытой стальной перчаткой, поводья и править галопом своего коня.
Рыцарь в какой-то момент увидел среди снежной мглы какие-то огни. В этой однообразной мешанине неожиданно начал вырисовываться силуэт дома, а также было видно что-то рыжеватое. Удовлетворенно хмыкнув, Ниброс поскакал дальше. Даже если это и не было постоялым двором, то, по крайней мере, там кто-то жил. Что уже в каком-то смысле было неплохой новостью. Неважно, кто там был — на месте можно разобраться, главное чтобы и конь и он могли бы обогреться. Животина уже совсем продрогла, даже звуков не издавала, кроме шумного фырканья.
Оказавшись в том, что судя по всему, оказалось корчмой, рыцарь первым делом завел в конюшню коня и подкинул ему немного корма, после чего направился уже в основное помещение, по пути снимая перчатки. Надо было после этого отстегнуть щит, шлем снять и уже хоть как-то готовить себя к возможной трапезе. Однако при этом надо было открыть дверь и еще приготовить деньги. Несколько дел одновременно Ниброс не делал и в итоге подошел к хозяину корчмы, сняв только одну перчатку и выудив флорен из кошелька на поясе. Даже со второй рукой еще не разобрался.
- Водки и еды - коротко бросил рыцарь, потеряв всякий интерес к корчмарю. И вот казалось бы, он должен сейчас сесть куда-нибудь, разобраться, наконец, со своими доспехами и приступить к трапезе. Но нет, не вышло. Вместо это он услышал весьма недоброжелательное «Эй, рыцарек» у себя за спиной. Перчатка вернулась на место, Ниброс обернулся, чтобы увидеть немалую группу людей, которая встала из-за столов и смотрела на него с руками на рукоятях мечей. Ну, понятно все с вами. Впрочем, зато нескучно будет. На губах, сокрытых шлемом, появилась кривоватая усмешка.
Он не стал ждать, когда стоящий совсем рядом бандит выдвинет свой ультиматум. Вместо этого Ниброс выбросил вперед кулак, впечатав сталь перчатки в нос грубияну. После этого он уже достал меч, практически вместе с остальными присутствующими в зале, и ринулся в драку. Толкнув одного щитом, он сделал выпад в сторону второго и, когда меч попал на блок, повернул кисть, чтобы гардой захватить клинок, после чего ударил ребром щита человека в голову. После этого он продолжил бить в разные стороны, старательно удерживая основную массу людей перед собой, не давая себя окружить. Рыцарь бил не пытался побороть противников в скорости. Нет, он следил за каждым взмахом, старательно блокируя удары и делая редкие, но точные выпады, обманывал противников, аккуратными поворотами кисти меняя траекторию полета меча или же продавливал их защиту с помощью щита и массы.

Звон металла действовал на Ниброса отрезвляюще, от этих звуков прояснялись мысли. Все становилось простым, понятным и логичным. Не то, что в мирное время, когда приходилось напрягаться хотя бы ради того, чтобы не совсем помирать от скуки, вникать в суть происходящего. А сейчас тело само знало как действовать, в голове лишь были мысли об общей картине боя, о тактике, прерываемой на то, чтобы подобрать наилучший вариант контратаки или приема, который был бы наилучшим в данной ситуации. 
Заблокировав удар щитом, рыцарь провел низкий удар, попав по бедру противника. Широкое лезвие  впилось в ногу до самой кости. Ниброс дернул меч назад, заставляя взвывшего и выронившего оружие разбойника окончательно потерять равновесие. После чего он продолжил бой, вовремя прикрывшись щитом и вновь проведя сильную контратаку. Впрочем, на этот раз противник успел защититься. Вот только воин в ответ взмахнул щитом, чтобы отвлечь, после чего резко, со скрежетом своего меча о меч противника,  повернул клинок и проткнул им плечо.
Чей-то крик для Ниброса был совершенно излишним. Да, он расслышал что-то про Город Золотых Башен, однако даже не придал этому значения. Главное, что имело значение – это поле боя, пусть и являющееся по совместительству корчмой. И то, что было важно – враги, кто нападает, кто-то может пытается в него что-то кинуть или выстрелить из чего-нибудь, а не то, что говорит тот или иной человек. Потому рыцарь продолжал драться и рубить.
Очередным ударом Ниброс практически отрубил кисть одному из противников и вдруг понял, что бой в каком-то смысле закончился. Больше никто не бежал на него с оружием, никто не пытался сделать выпады. Еще два разбойника с мечами наголо стояли на некотором расстоянии от него, беспокойно переглядываясь между собой. По их лицам рыцарь понял, что победил. Они не хотели уже драться, хотели просто выжить. Тоска. Ну в принципе, логично. Мало кто настолько глуп, чтобы продолжать нападать, когда большая часть соратников погибло, умирает или выведено из строя. В принципе, все логично. На полу лежало немного не мало, шесть человек, кто-то умер, кто-то оглушен, кто-то ранен. На ногах осталось двое, а рыцарю даже доспех не помяли.
- Уходите или сражайтесь дальше - негромко буркнул рыцарь. Ему не особо хотелось ждать, когда противники будут долго мяться и гадать на тему того, как он поведет себя и стоит ли дальше драться.
- Забрать их позволишь? - Неуверенно спросил один из мужчин.  Ниброс коротко кивнул, сделав шаг в сторону и чуть сменив стойку, даже меч немного опустил. Он действительно не думал мешать этим людям кого-то спасать. Его, по большому счету, вообще никогда не волновали подобные вещи. Когда противник падает и явно не в состоянии продолжать бой, рыцарю становится совершенно неинтересно, жив останется человек или погибнет. Если надо будет, Ниброс будет готов сражаться снова и снова, с любым количеством противников.
Рыцарь оглядел помещение корчмы и увидел, что единственным человеком, который еще не прикинулся частью интерьера и не стремительно собирается куда подальше является другой человек в черных доспехах, разве что шлем другого типа, как у стражей, а не закрытый кавалерийский. Ниброс молча повернулся к нему, сжимая в руке окровавленный меч и держа щит в боевой готовности. Так ты что-то говорил, видимо, судя по твоему виду. Ну да ладно. Посмотрим, что ты скажешь, когда бой закончен. Ниброс практически не обращал внимания, что между ним и незнакомцем бывшие дебоширы пытаются помочь раненым подняться. Все-таки они не собираются с виду на него нападать, занятые своими напарниками, а этот человек до сих пор железку в ножны не убрал.

Отредактировано Ниброс (2015-03-18 21:57:04)

Ниброс практически не воспринимал нормально стражника, который, судя по всему, собирался на него напасть. Утверждения о сдаче? Зачем, чтобы разбираться, чтобы тратить время на разговоры? Подобные мысли только раздражали рыцаря. Он шел по миру, очищая мир от всякой скверны и мразей, неся волю императора в его понимании. Сражаться даже не ради победы, не ради славы. Потому что это долг, который нельзя оплатить, который нельзя сбросить со счетов. Ниброс возложил на себя эту обязанность и никто, кроме самого императора, может быть, не снимет ее с него.
А что же до этого стражника? Ниброс кое-как догадывался, что в каком-то смысле он напал первым и потому нарушил закон. Однако рыцаря это не особо беспокоило. Он и так прекрасно понимал, что должно было произойти и потому нет никакого толку в том, чтобы выжидать, когда ударят. Может, в его случае первый удар и не будет для него последним, но к чему давать противнику преимущество? Воин искренне считал, что стражник сам виноват, слепо следуя законам и правилам. На войне законов нет. И правил нет. Лишь тонкая грань между честью и бесчестием, а также цель в виде победы.
Сам пеняй на себя. Встал у меня на пути – значит ты мой враг. Не то, чтобы я имел привычку нападать на своих. Но сдерживаться я не буду. Оценивая противника, Ниброс  переступил с ноги на ногу. Бросив короткий взгляд  на пол, рыцарь убедился, что под ногами ничего мешаться не будет – даже мертвецов и то оттащили, видимо, чтобы обыскать карманы. Стервятники.
Отведя меч в сторону и приготовив щит, Ниброс попытался взглядом оценить противника. Ситуация, в принципе, равная – у обоих клинок в правой и щит в левой, да и доспехи на каждом из них. Рыцарь сделал достаточно быстрый шаг, следя за тем, где находится оружие противника, чтобы вовремя заблокировать щитом, после чего с силой и размахом ударил своим тяжелым мечом, метя в левое плечо противника. Он прямо выпрашивал блок щитом, нарывался на него, не скрывая своих намерений. Вот только план у рыцаря был немного хитрее – под прикрытием вражеского щита занять устойчивую позицию для ног, после чего с силой толкнуть своего противника, который не позаботился встать в нормальную боевую стойку и наверняка лишится равновесия. А там уже бить туда, куда попадется возможность. Все равно финты, обманные приемы и ловкие пируэты не получится поделать в доспехах и приходится пользоваться грубыми силовыми приемами, да ловить врагов на ошибках.

Опыт не пропить, сколько бы алкоголя за свою жизнь Ниброс не выпил. Взгляд отслеживал движения, блеск металла, оценивал в этой куче то, что представляло для него угрозу. Увидев взмах противника, рыцарь бессознательно начал реагировать Левая рука сама дернулась вниз, защищая живот от клинка противника. Удар не заставил себя ждать, щит выдержал, а конечность привычно дернулась от отдачи. Впрочем, толчок со стороны стражника пришелся вровень с толчком самого Ниброса, в результате пришлось им обоим сделать шаг назад.
Хорошо, попробуем иначе. Вариантов у меня еще много.
Ниброс, переступил, правую ногу поставив немного боком и позади, а левую согнул в колене. Щит он держал, прикрывая корпус и левый бок, приготовившись к натиску. Он уже видел банально по тому, как его противник держится к тому, что сейчас будет что-то довольно тяжелое. Даже слушать рык не понадобилось, чтобы понять, что его сейчас будут таранить – достаточно было увидеть, как стражник держит щит и как он стоит. Ниброс быстро завел клинок вниз и влево, после чего приготовился. Если бы он оставил меч там же – слишком велик шанс того, что инерционным движением его враг ударит щитом по оружию.
Проведя удар снизу, целясь массивным лезвием по бедру противника, рыцарь ощутил на своей шкуре мощь тарана. Рука, державшая щит, вдавилась в правое плечо, Ниброс с силой стиснул зубы. Он чувствовал, что ногами даже немного проскрипел по деревянному полу. Однако думая, что сейчас он либо уже впился клинком в ногу противника, либо нарвался на блок мечом, рыцарь с силой дернул свой щит влево, чтобы потом, повернув руку, отправить его ребро на встречу с шлемом стражника, который сейчас был как раз достаточно близко к нему.

Распознать результат удара, когда его не видно, сложно сразу. Лишь сделав шаг назад, он смог в полной мере оценить результаты своего труда. Оба удара пришлись в нужное место – и нога у стражника кровоточила, и на шлеме появилась немаленькая вмятина. Ниброс размял ноющее плечо и подвигал локтем, думая, что стражник уже явно не боец. Рыцарь даже думал отвернуться и поискать себе еды и выпивки – он же все-таки оставил золотой на прилавке, трактирщик должен ему порцию местной жратвы. Однако, услышав скрежет металла по дереву, нильфгаардец быстро повернулся, поднимая меч.
Встает. Неплохой боевой дух. Вот только толку-то? В каком-то смысле Ниброс был рад. Все-таки это означало, что битва продолжалась. Пусть уже и не в той форме, которая была до этого. Почему-то рыцарь был даже немножко рад, что такие люди служат Нильфгаарду, пусть и в страже. Ну что же, вставай, дерись дальше, покажи мне еще что ты можешь. Держа оружие наизготовку, Ниброс выжидал, разглядывая то, как его противник собирается с силами.
Удар справа рыцарь попросту парировал мечом. После чего, под скрежет металла он проехался клинком вперед, пока не сцепил гардами свое оружие с оружием стражника, мешая двигаться как себе, так и стражнику. При этом он выпустил из левой руки рукоять щита, оставив его болтаться на ремне, охватывающим предплечье у локтя. Ей он вцепился мертвой хваткой в запястье противника, обездвиживая его и мешая пользоваться мечом. После этого он повернул правую кисть, освобождая свой клинок и ударил им по корпусу, вгрызаясь в открытый бок, ломая металлические пластины и оставляя новую рану. Впрочем, она была неглубокой – размаха почти не было и сила удара потому невелика. После этого он толкнул плечом стражника, удерживая его руку только лишь для того, чтобы потом выбить из нее меч. 

Мгновения текли неторопливо, а ничего не происходило. Ниброса переполняло это неописуемое чувство после боя. Когда все тело устало, покрылось потом, меч и доспехи залиты кровью, а вокруг было относительно тихо. Во всяком случае, рыцарь слушал свое гулкое дыхание, эхом отдающееся в металле шлема. Это была эйфория, переполнявшая сознание. Пусть даже бой не был важным, это не была баталия при Соддене, но все равно – это был бой и это была победа.
За окнами народ улюлюкал и под смачную брань делил деньги, поставленные на него. Но Нибросу было наплевать. Он молча стоял недалеко от побежденного стражника и смотрел на него. Да уж. Жалкое зрелище. Я вроде уже бывал побежденным. Но при этом не опускался до такого. Впрочем, бывает. Хотя если вбить пару умных слов в его твердую тупую башку, что-то и получится хорошее из этого. Глянув по сторонам, Ниброс увидел, куда упал меч его поверженного противника и сделал шаг туда, чтобы подобрать его, убрав свой клинок в ножны. Подойдя с мечом стражника к нему, он смотрел то на оружие, то на своего поверженного соотечественника. Меч, судя по всему, слишком хороший, чтобы быть просто офицерской железкой. Наверно, фамильный. Или какой-то трофей. Неважно, в общем-то. Однако жалкие угрозы объявления его, Ниброса, вне закона, ему не понравились.
- Не позорь страну, которой я служу. Или защищай свои принципы и свою честь сам или уходи из стражи. Если надо – я сражусь с тобой снова еще не один раз - хриплым голосом проговорил Ниброс, после чего бросил клинок стражника рядом с ним. После этого он молча пошел на второй этаж, грохоча закованными в металл ногами по деревянному полу. Постучав несильно пару раз по двери, он дождался, когда она приоткрылась и через щель выглянул перепуганный корчмарь.
-Ты все еще должен мне водки и еды - буркнул рыцарь, после чего пошел вниз. За ним, спустя какое-то время вышел несчастный корчмарь на коченеющих от страха ногах.

Ниброс обернулся на слова стражника. Ему было не особо интересно, что такое произошло с этим человеком, что он начал подниматься и продолжал дерзить. Позорище. Проиграл уже и продолжает ныть и хвалиться. Впрочем, так всегда. Проигравшие либо уходят пристыженными и утратившими дух. Или же проклинают победителей. Мало кто способен с достоинством принять то, что есть люди сильнее его. Ниброс как-то проиграл. На Соддене.  И при этом он вполне нормально отнесся к тому, что чародей сжег ему половину лица и что-то сделал жуткое с его головой. Он не бросился в гневе через Яругу, поливая  проклятьями каждого мага в мире. И лишь оправившись от ран, пустился в странствия.
Рыцарь спустился с лестницы и молча встал в боевую стойку, выставив вперед щит и обнажив меч. В каком-то смысле он был рад тому, что его противник снова решил подраться. Ведь ради этого собственно Ниброс и жил. И если надо будет, он будет сражаться хоть весь день и всю ночь. Он слушал свое ровное негромкое дыхание, не обращая внимания на то, что несчастный мужик вновь смылся на второй этаж, а за окном вновь поднялся галдеж.
Можно было много что ответить на гнусные слова стражника. Что у него самого есть герб, но при этом Ниброс всегда считал, что страна важнее личных заслуг. Он сам-то даже не озаботился посмотреть на герб противника и попытаться понять, кто перед ним. Разве что сейчас глянул мельком. Герб знакомый, однако кроме того, что «знакомый», он ничего ему не говорил. В основном потому что рыцарь даже не удосуживался напрячь память. Ему единственное, что важно было в людях – звание. И то, только в том случае, когда решались вопросы баталии и нужно было понять, кому подчиняться.
Выполнять требование противника Ниброс не собирался, будь он хоть личным телохранителем императора и главнокомандующим в одном лице. Победа всегда победа, неважно, какие именно средства для этого приложены. Щит для него являлся продолжением руки, таким же по значимости, что и меч. Все эти части его арсенала были важны. Потому, выждав минимальный промежуток времени, показывая своим видом, что лишаться щита он не намерен. Он был даже готов подождать, если стражник вздумает подобрать свой щит.
- Ну, значит лейтенант «Имперы» проиграл капитану «Эдельвейса».
После этого Ниброс с шумным выдохом кинулся в атаку, словно сорвавшийся с цепи пес. Он примерно понимал психологию в битве и знал, что гнев очень неплохо сбивается, когда ему приходится защищаться. Потому и бросился в атаку, делая широкие взмахи мечом, еще к тому же часто меняя угол атаки. Он чувствовал, как напрягаются мышцы, когда приходится менять траекторию полета клинка, но это только помогало, когда это тяжелое дело переходило в то, что перенапряженная рука с еще большей силой посылала меч в сторону противника.

Победить можно разными способами. Всегда есть три ключевых точки, которые есть у каждого врага, поражение которых приведет противника к гибели. Эторуки, сердце и разум. В этих трех составляющих была практически вся сущность воина. Нужно поразить руки, чтобы лишить его возможности нанести удар. Ударить по разуму, чтобы сломить дух и волю. И под конец ударить в сердце, чтобы забрать жизнь.
Сейчас Ниброс увидел, что в каком-то смысле поразил разум стражника. Видел его лицо и насыщался этим страхом, обретая всю большую решительность и волю к победе. Он наслаждался каждым мгновением битвы, решительно нанося удары, заставляя противника суматошно двигаться, дабы спастись от участи быть вновь разрезанным широким клинком рыцаря. Ниброс уже чувствовал близость победы, свой скорый триумф. Однако он не терял головы и следил за чужими ошибками. В основном это происходило даже не от того, что воин был достаточно опытным, чтобы не расслабляться в такой момент, а потому что для него был процесс был важнее результата.
Когда стражник взмахнул мечом и нанес сверху свой сокрушительный удар, рыцарь тут же поднял щит и переступил, заняв устойчивое положение. От силы натиска он даже немного присел, однако это было не главным итогом этой контратаки. Ниброс почувствовал отдачу во всем теле, начиная от взвывшей от перенапряжения руки, которая, наверно бы продавлена таким ударом, если бы он не помог рукой с мечом, и заканчивая спиной и ногами. Рыцарь слышал скрежет металла и хруст дерева, однако оценивать повреждения было некогда. Сегодня ты уже попался на эту ошибку, глупец. Впрочем, в прошлый раз было немного иначе. Наклонив щит влево, он выпустил его, пропуская меч противника мимо себя. На этот раз, правда, ремни не выдержали и лопнули, заставив искореженный металл с грохотом упасть на пол. Ниброс схватил стражника за ворот доспеха и дернул на себя, лишая равновесия. Он попросту швырнул его на землю, в качестве точки опоры используя свое бедро.
Повернувшись Ниброс наступил на клинок, лежащий на земле,  и после этого повернул свое оружие в сторону поверженного стражника. Наверно опять будет ныть и о том, чтобы его убили. Эгоистичный идиот же. Рыцарь бросил взгляд на свой щит. Металл наверху был пробит, повсюду валялись обломки дерева. Черная краска где-то слетела, обнажая цветные пятна. Там был когда-то герб, его или чей-то еще - нильфгаардец не помнил.

Ниброс смотрел на своего поверженного противника и медлил, глубоко дыша, чувствуя, что там, где-то внутри, по коже струится пот. Впрочем, это было восхитительное чувство. Когда был  баланс между усталостью и желанием дальнейшего боя. Когда есть ощущение, что уже вдоволь намахался мечом на уже текущий момент, но при этом было ощущение, что он готов еще провести немало схваток. Это как будто после окончания сражения ответить на вопрос командира о боеготовности утвердительно, не добавляя слово «едва».
Медленно, но верно стражник приходил в себя, лежа на полу корчмы. Да уж. Странная все-таки ситуация. Не припомню, чтобы мне приходилось убивать соратников, которые не доказали того, что они изменники. Этот человек – просто болван, который решил проявить себя воителем и проследовать букве закона. А после этого еще и честь свою защищал. Болван. Но вроде как это не враг Империи. А значит он не мой враг. Просто случайно перешел дорогу.
Рыцарь смотрел на этого очухавшегося стражника, который проговорил слова, которые он, видимо, считал своими последними. Ниброс чувствовал гнев. Тот самый гнев, который переполнил его, когда было объявлено это трусливое перемирие. Когда армия остановилась. Хотелось к дьяволу перебить всю командную цепочку за их трусость. Потому-то он пошел странствовать, мотаясь то по одну сторону Яруги, то по другую, решив, что убьет всех и каждого, кто не будет верен его стране.
Ниброс вогнал меч в ножны, после чего  наклонился вниз и резко поднял стражника на ноги. Да, может он и не смог бы убедить в чем-то трусливых генералов, но хотя бы этому идиоту он сможет вбить свою точку зрения. Рыцарь резко впечатал латный кулак в то место, где доспех был проломлен, игнорируя боль от отдачи. После чего он резко схватил его за руку и уронил на стол спиной. Выудив его из обломков, он продолжил бить.
- Так служи Империи. Твой долг ей важнее чести. Важнее герба. Важнее закона. Важнее жизни. Важнее всего, что есть у тебя на этом проклятом свете -   Он мрачно чеканил слова хриплым, но громким голосом, в процессе каждого предложения проводя новые удары и приемы на корпусе своего противника, избивая его с какой-то совершенно новой яростью, кипящей в жилах. Он не чувствовал боли, не чувствовал усталости, не чувствовал жалости к стражнику. Ибо это такой момент, когда слова истины гремели в его голове, когда эти слова имели большее значение, чем что либо еще, что происходило с ним.