Дело № 1.  Дневник.

Первый день пути.

"Я чуть ли не силой упросил их дать мне это задание. Начальство смотрело на меня как на смертника. Я так и не понял почему. От всего этого плохо пахнет, но я готов взяться за любое дело, лишь бы уехать подальше от столицы. В свете последних событий я нуждаюсь в Primo – работе, Secundo – отъезде из столицы. Легче всего убить время именно так. Остаётся лишь справиться со своими мыслями. Удивительно: столичное управление волнует пропажа сборщиков налогов в районе Caer Earn yn Cliff, замка «Орёл на отшибе». По слухам, он давно пуст. По дороге к нему есть несколько деревень, надо будет расспросить жителей о ситуации на большаке. Уверен, это бандиты. Отец говорит, что знал графа Сеаверна, но отзывался о нём как об унылейшем из людей. Видимо, тот не злоупотреблял выпивкой. Я выехал на следующий же день, взяв с собой двух доверенных людей – Зосика и Сиплого. Оба стражника прошли со мной Назаир, я им доверяю. В походы ходить умеют, дерутся хорошо, язык всегда держат за зубами. Хорошие деревенские парни, из тех что ещё сырыми рекрутами слушали мои лекции о военном искусстве в несколько лет назад. Зосик прекрасно обращается с копьём, а Сиплый – с луком. Если честно, не могу здесь написать его настоящее имя лишь потому, что он его никогда не называл. А спрашивать я почему-то всё время забываю. Магия. Стоит пометить это место в журнале и спросить завтра, на остановке в первом же селении. "

Второй день.

"Мы остановились в постоялом дворе. Он был единственным на маленькую деревню, потому там и заночевали. Можно было назвать эту пародию на гостиницу градообразующим предприятием, но град здесь вырастет минимум через тысячу лет, а единственное занятие здешних кметов – беспросветное пьянство. Однако, местное пойло показалось отвратительным  даже моим товарищам по оружию. Зосик заявил, что это была «Наихудшая из ослиных мочей, что он когда-либо пил», чем вызвал смех сельчан. Я расспросил о большаке и бандитах владельца двора, но тот сказал, цитирую: «Даже безголовый идиот не будет грабить на этой дороге – здесь ни у кого ни гроша за душой».  Так и не выяснилось, однако, на что тогда живут кметы и платят ли налоги. Мы собрались на выход, когда один из пьяниц схватил меня за руку и, дыша перегаром, сказал: «Здесь не ходит никто. Вообще никто. А если кто ходит – то превращается в призрака. Как я.» - и начал комично завывать, иногда прерываясь на смех. Я пожалел что взял лишь двоих стражников с собой. Как говорило начальство, ближе к замку нас ждёт гарнизон, но кто знает что за люди там служат? Пока я раздумывал над тем, что нас ждёт, Сиплый подшучивал над Зосиком, расспрашивая о сортах ослиных мочей и их крепости. И ведь я в этот день опять забыл спросить его об имени. В следующий раз не забуду. Если следующий раз наступит."

Пятый день.

Пишу в седле. Проехали три маленьких селения. Не знаю почему, но по дороге хочется гнать как можно быстрее. Местные смотрят на нас с такими усмешками, будто мы и не представители власти. И так везде. На вопросы о сборщиках налогов я так и не добился нигде ответа, как ни подходил к разговору. Зосик считает большинство местных «шизанутыми». Лишь в последнем селе бабка-травница пыталась убедить нас не ехать в сторону замка. Сослалась на то, что где-то близко орудует бандитская ганза. Ничего не понимаю. Посёлки разделены приличными расстояниями, но на нас везде смотрят как на врагов. Начинаю подозревать, что местные покрывают бандитов, которых упомянула старуха. Это объясняет и работу постоялого двора, и пропажу сборщиков налогов. Остаётся доехать до гарнизона и организовать отряд. Всего потребуется два дня. Очень хочется спать. Бабка любезно предложила нам место для отдыха в сарае.

Седьмой день.

"Без происшествий добрались до заставы. Она находится на перекрёстке трактов, и с одной из её четырёх её башен прекрасно видно замок. Видимо, когда-то это был военный форт. Всё ещё хочется есть и спать. Травница дала нам на прощание четыре бутыли с настойкой «ото сна». Ни осталось ни одной. Я выпил две, но действие уже кончилось, хоть я и не настолько ватный как мои товарищи. Как назло, на заставе кончилась провизия. Говорят, должны привезти через полдня. Но уже вечер, а перспектива  спать на голом каменном полу не прельщала. Хочется убить тех, кто так организует быт солдата. Всё устроено так, чтоб везде всё вызывало у нормального человека дискомфорт. Неудобные стулья, отсутствие кроватей, маразм с поставкой провизии и комендант. Мне хочется разбить эту жирную харю. Сиплый даже вскинул лук, когда тот расхохотался при виде указа из столицы. Сказал, что ганза тут есть, но грабить не сунется, ибо на них уже нашли управу. Какую – не пояснил. Я заставлю его дать мне людей. Эти бедные ребята, кажется, замуштрованы тут до такой степени, что уже не боеспособны. Прекращаю писать до прибытия в замок или окончания работы.
Если вы найдёте этот журнал - доставьте его в столицу. Я – Кхайр Бельтан аэп Лион, лейтенант стражи Города Золотых Башен, погиб при исполнении. "

На этой мрачной ноте Кхайр решил закончить. Глаза уже не глядели, а товарищи по оружию совсем размякли. Сиплый, казалось, дрых в сидячем положении на скамейке. Зосик боролся с собой. Никогда ещё лейтенант не чувствовал операцию настолько близкой к провалу. Отряд был хуже чем не боеспособен. Лион хотел встать, как в каморку, отведённую под «зал ожидания для гостей» ворвался малец лет семнадцати, громко произнёсший: Сэр-комендант Рорик готов выслушать ваши предложения в его апартаментах, лейтенант Лион! – стражники опешили.
Сэр-комендант? Это что, особое звание какое-то? Или он туссентский рыцарь?– Кхайр хотел продолжить ряд вопросов, но его опередил Сиплый:
Мы, блеать, не предложения вносим. У нас приказ. И пусть ваш блядорыцарский комендант сам спускается сюда, если хочет говорить, иначе моя стрела прилетит ему в пи…
Хватит. Я, как старший чин, вызываю господина… Сэра-коменданта на беседу. Приватную. Сюда. Иначе я вынужден буду известить столичное управление о самодурстве вашего начальника. Беги отсюда и передай наш ответ.
Юный стражник убежал с круглыми от страха глазами. Спустя десять минут яростной борьбы со сном оперативники всё же услышали скрип петель двери. Ночной воздух обдал лица прохладой, и троицу передёрнуло от знакомого запаха смазки для оружия и помойной канавы. Сэр-комендант пожирал в дверном проёме яблоко, гордо выпятив бронированное брюхо. Он даже не успел ничего сказать, как Кхайр приказным тоном озвучил: Еда, кровать и пара человек в подмогу. Это всё что от вас требует Нильфгаард.
Дикий смех разнёсся по каморке.
Еды? Ночлега? Людей? У меня тут десять необстрелянных арбалетчиков и один вьюноша, не понимающий шуток про "сэров.
Сиплый достал лук. Во второй раз. И прицелился.
Если ты, свинья, не будешь подчиняться приказам, я пробью этими стрелами твои свиные глазки…
Успокойся, страж закона! – комендант рассмеялся, пусть уже и не так громко. Если вам нужен кров – вам дорога в замок. Скажите спасибо, что мы накормили ваших лошадей. Вполне возможно, что какая-нибудь ганза перехватила наш обоз. Здесь не моя вина. Все на взводе. А теперь ещё и гнетёт… От стен замка этого. Но другого места для ночлега тут нет. Что до сборщиков налогов – слыхом не слыхивал, чтоб они здесь проезжали. Видимо, не доезжают до нашего поста. Значит, кто-то разбойничает на большаке. И перед тем как выйти на охоту, я бы порекомендовал вам всё-таки остановиться у графа. Оказывается, он жив и…
У графа? – переспросил Лион. -Он давно умер. Мой отец знал его.
А оказывается – нет. И недавно он вновь объявился. Вам дорога – туда, говорю вам. Лошади уже навьючены, ваши вещи на месте, можете проверить.

Выхода не было, кроме как пройти в конюшни и седлать коней. Зосик ворчал: Подвох тут, подставляют нас, ох чую. Я уже натерпелся в пути.
Я вообще вёл журнал верхом на лошади. Пером и чернилами. Думаешь, для таких как мы есть что-то невозможное?
Послышалось сипение: Я не знаю что там, но мы справимся, командир. И свиньи нам мешаться под ногами не будут.
Дорога прошла в тишине. Небо хмурилось и, казалось, хотело вот-вот выплеснуть на путников содержимое туч. Даже сонные лошади неосознанно торопились к старым, поросшим плющом стенам замка. Среди деревьев то и дело проглядывали надгробия и склепы. Но они почему-то не пугали стражников. Те слишком хотели спать.
С приближением замок выглядел всё более высоким, серым и жутким. Сама его архитектура, острые башни, грозные высокие стены создавали впечатление, будто такая громада создана не для человека. В этой серости не может обитать живой. Кхайр и товарищи остановились перед мостом через озеро, смотря сквозь серый туман на серые же стены серого замка. Мир потерял яркость. Из него вытянули все краски. Даже чёрный как нильфгаардские штандарты доспех Кхайра смотрелся ослепительно серым.
Ну что, парни… Идём?
Я спать хочу. Пошли уже.
Если там вероятный противник – я его пристрелю… После того как поем.
Ворота с решёткой были подняты. Внутренний двор весь зарос сорняками, выевшими всю декоративную зелень так давно, что лишь пристальный взгляд мог узнать во всей этой дикости бывший сад. Даже деревья здесь одичали и начали расти криво. Проходя сквозь рощу, стражники услышали:
Гости! Ммм… Трое. Оставьте лошадей в конюшнях, я спущусь к вам лично! Такая радость!
Громкий, по-зловещему радостный голос заставил Зосика вздрогнуть.
-Валим…
-Сам спать хотел ведь?
-Не теперь. Жутко.
-Привяжи лошадь. Это приказ.
Троица проследовала сквозь дебри к зданию конюшен. Удивительно, но в крытых стойлах было сено. Луч довольно заржал.
-Но, но, Лучик. Всё твоё. Кушай.
Безымянные лошади Зосика и  Сиплого оказались более сдержанны в эмоциях.
Хозяин будто материализовался из ниоткуда. Его орлиный нос придавал лицу скорее не птичьи, а крысиные черты.
-О, солдаты! Давненько у меня не было солдат… Уж простите меня за этот серо-зелёный бардак во дворе. Недавно прибыл. Вы можете себе представить – все думали, будто я умер! Как невежливо с их стороны. А я вернулся.
-Граф Ноэль аэп Сеаверн? Мой отец вас знал. Бельтан Лион. Не помните такого?
На лице графа отразилось замешательство. На секунду.
-Конечно помню! Замечательный человек. Пытался меня споить. Не получилось. Надеюсь, вы не столь же распутны как ваш отец. Всё-таки это его погубит. Вино вредит крови. – граф показал ряд белоснежных зубов. –Прошу, следуйте за мной. Для вас будет готова горячая пища и постель. За столом и поговорим. Простите мне мои манеры и вольную речь. За целую вечность здесь - отвыкаешь от франтовства.
-Понимаю. Изысканные манеры нужны лишь при дворе. Мне, как солдату, они противны.
-Рад, что мы в сходимся в точке зрения на этот вопрос.
Дверь, что вела в замок, встретила путников лишь темнотой и холодом. Зосик тихо выругался:
Нам бздец.

В замке оказалось ужасно холодно. Кхайр старался прервать чечётку зубов. Двое стражников старались согреться, инстинктивно обхватив предплечья руками. Умом лейтенант отрицал суеверия, но животный страх прям-таки бил в затылок. Троица чувствовала на себе чьи-то хищные взгляды, но никого не замечала. Лейтенант пожалел, что не взял с собой меховой плащ. Летние ночи оказались и так на диво холодными, а броня не защищала от северного ветра. Сиплый прислушивался к звукам коридоров и ему чудился чей-то смех. И рычание. Но он предпочёл молчать и лишь поправил лук за спиной. Зосик рассматривал графа предельно пристально. Страх за жизнь достиг таких масштабов, что могильный холод в общем-то уже не волновал. Волновала непонятная опасность, исходившая от владельца замка. Стражник не смог перебороть себя и взялся за копьё, опираясь на него при ходьбе как на посох. На подходе к винтовой лестнице страх достиг своего апогея. Стражники так думали. Непомерная, ужасающая высота лестничных пролётов заставила Лиона опереться на перила, чтоб не упасть от увиденного зрелища. Сиплый почувствовал, что его впервые тошнит не при виде с высоты, а при виде чего-то настолько высокого.
— Простите, судари, не топлено давненько, я привык, а вам, видать, совсем не в радость. Но это дело поправимое, растопим, только толку от этого — пшик. Такую громаду и вовек не прогреешь.
-Ага. Мне рассказывали о том, что замок высок, но… Настолько... Это в высшей степени прекрасно. Мои комплименты архитекторам. – Кхайр чувствовал себя жалким при виде бесконечной спирали лестниц. – Но систему отопления всё же надо было продумать.
Граф развернул орлиный профиль к троице и улыбнулся одной из тех улыбок, что говорит собеседнику: «Прикрой рот, я и без тебя знаю». Зосик крепче сжал в руках копьё.
Пройдя несколько ступеней, Кхайр увидел пристроившийся возле стены скелет. Мужчины раскрыли рот от удивления.
-Великое Солнце… Видимо, вы сами совсем недавно прибыли, раз не можете это убрать?
Кажется, Сиплый кашлянул за спиной.
— Служанка. Сердце. Лет эдак десять назад… Да все ленно убрать. Дел много.
Сиплый кашлянул громче. Зосик заворчал.
-Ага. Хорошо. Как-нибудь подсобим, уберём… Мы к трупам привычные.
Сеаверн, не оборачиваясь, закивал головой.
Поднимаясь наверх, Кхайр чувствовал, что ветер становится всё сильнее, будто какой-то великан наверху пытался сдуть гостей вниз. Стражники почти одновременно подумали о том, что нужно бежать. Но что-то заставляло идти вперёд. Фатум? Наконец Ноэль свернул куда-то вбок, заставив солдат прийти в замешательство. Кхайр попробовал провернуть от же трюк, и увидел взявшийся из ниоткуда дверной проём, открывавший вид на огромную залу. На стене громадного помещения висел герб Сеаверн – орёл.
— Присаживайтесь, гости дорогие. Странно, что вы решили сюда заглянуть. Уж и не упомню, когда последний раз здесь кто-нибудь появлялся.
Служба – она такая. Мы расследуем дело о пропаже сборщиков налогов в округе. Задание из самой столицы. – граф слушал и подкидывал дров в камин. Стражники поспешили к огню.
Граф, кажется, отреагировал на сказанное болезненно. Тихим голосом он проговорил:
— Все слухи жуткие разносят. А вы чего, не верите, значит, ни во что?
Кхайр только хотел сказать, что верит лишь в Великое Солнце, но внезапно услышал мощные удары в ворота. Зосик вздрогнул. Сиплый просто грел руки, будто вокруг ничего не произошло.
— Это ж надо! Столько лет никого, и тут нате, еще пожаловали. Пойду открывать, а то больно упрямый, ворота дряхлые, выломает еще.
Лион хотел остановить Сеаверна, но не успел. Тот необыкновенно проворно, а главное – неслышно, выбежал на лестницу.  В тот же момент спутники кинулись к лейтенанту чуть не вопя:
-Командир! Валим! Проклятое место, говорю тебе, лейтенант!
-Бежим, а то у меня стрелы не серебряные и сам я не святой…
-Заткнулись оба!
-Не заткнёмся! – одновременно выпалили стражники. Кхайр опешил. Никогда ещё его солдаты так не реагировали на приказы.
-…что, всё так плохо? – ответом были энергичные кивки головой и умоляющие взгляды. Зосик шевелил усами будто таракан, а руками крепко держал копьё. Его кожа приборела мертвенно-бледный цвет, что говорило о нешуточном испуге. Лицо Сиплого наполовину скрывал капюшон, потому он выглядел как всегда спокойным.
-Хорошо. Бежим.
Троица начала энергичные поиски выхода из зала. Но дверей нигде не было видно. Зосик начал материться, используя слова, которые Лион никогда бы не занёс в свой журнал.
С одной из стен на мужчин смотрели портреты представителей рода Сеавернов. Лион их знал, как и историю большинства знатных родов Нильфгаарда. Ночи в библиотеках не проходили зря. Один из портретов должен был изображать графа, но Лион никак не мог найти его. В конце концов лейтенанта посетила страшная догадка.
-Парни. Это не граф. Тот человек, который здесь живёт – не граф.
Стражники остановились возле последнего портрета и поняли – в чертах изображённого человека нет ничего от нынешнего обладателя замка, за исключением носа.
-Твою. Мать. –проговорил Зосик. -У меня один вопрос. Он мучает меня с давних пор… Сиплый, как тебя зовут?- Сиплый начал оглядываться в замешательстве, и вдруг увидел за спиной две фигуры.
Одной был «Граф», а другой…
-Мужики, у нас гость. -Кхайр и Зосик обернулись и увидели мертвеца. По крайней мере, так поначалу показалось. Высокий человек с хищной улыбкой и стеклянными глазами. Все его черты внушали страх обычным стражникам.
— Ну, здоровы будьте, солдатики.
За окном жутко громыхнуло. Вся троица вздрогнула. Зосик смущённо пощупал свои усы. Они оказались короче чем у «мертвеца». Голос копьеносца огласил воздух невероятной безысходностью.
-Нам всем конец.
Кхайр поклонился с элегантностью, которая присуща представителям высшего общества, одетым в боевые доспехи.
-И вам желаю здравствовать. Меня зовут Кхайр Бельтан аэп Лион, я лейтенант стражи. Это мои товарищи – Зосик и… - Кхайр вспомнил, что так и не узнал имени лучника –Сиплый. Думаю, мы прекрасно проведём здесь время. Гроза кончится ещё не скоро.
Казалось, воздух замка сгущался всё сильнее, и непроходимая серость окрашивала даже пламя камина. Лион сохранял самообладание лишь благодаря одной мысли – надо было вытащить товарищей отсюда.

Отредактировано Кхайр аэп Лион (2014-03-08 22:02:46)

— Думаю, время действительно удастся провести неплохо. Есть у меня тут один повар, шельмец, курвин сын и пройдоха, но дело свое знает. Я его предупредил, он внизу сейчас чего-нибудь сготовит и принесет.
Кхайр спокойно кивнул в знак согласия. Соратники пытались не дрейфить, но дрейф уселся им на шеи и заставлял дрожать колени.
С Львиноголовым Пауком дрался по уши в канализационном дерьме. С отребьем всяким. С заговорщиками. Но никогда так страшно не было. Не люди это, и даже не нелюди. – думал Сиплый, поправляя колчан со стрелами. Руки лучника потели, и он никак не мог себе этого простить.
"Якобы граф" без единого звука прошагал к лавке и с видом хозяина уселся за стол. Мужчина с глазами мертвеца уселся напротив. Его взгляд и улыбка заставляли Зосика думать о своём мочевом пузыре. Мысли копьеносца сводились к тому, что если ты сутки не ел и не пил – это не так уж и плохо.
— Обычно, — загробным голосом начал он, — «Нам всем конец» говорят, когда узнают, что они заказаны мне. А вам по этой части можно не беспокоиться, коли вы представители закона.
За окном сверкнула молния и загремело, а в голове лейтенанта мелькнула догадка. Не раз и не два в кругу стражи говорили об усатом человеке с рыбьими глазами. Говорили как хорошее, так и плохое. В воздухе повисло молчание, оборванное двумя резкими словами:
-Лео Бонарт. – за окном сверкнула молния, и ливень начал стучать в окна с удвоенной силой. – Я о вас наслышан. Вы знамениты. Уверен, даже сам Император слышал о вас. Парни, присаживайтесь. Перед нами… - Кхайр задумался над тем, как ему назвать наёмника. -Легенда.
Стражники нехотя оставили оружие возле стола и уселись за стол. Сиплый уже не так нервничал, а Зосик дрожал скорее от холода, а не от страха. Слово командира имеет силу.
-Я слышал о вас так много всего, что даже не знаю с чего начать разговор. Встреться мы в столице, я бы подверг вас допросу. Но мы не в столице. Ваши методы решения проблем жестоки, но вынужден признать, что я бы поступал в ситуациях, в которые вы попадали, решительно так же. При всей моей антипатии к наёмничеству, вынужден снять перед вами шлем. – лейтенант обнажил бритую голову и поставил шлем на стол. Зосик удивлённо смотрел на начальника и мотал на ус. Точнее, ус на палец. Сиплый усмехался из-под капюшона. В целом, это разрядило обстановку.
Граф рассматривал выцветший герб и качал головой, не вмешиваясь в происходящее. Наконец ему наскучило, и он спросил:
— Так все-таки, судари, действительно ничто в этих землях не может внушить вам страх? Казалось бы, столько лет народ сюда носу не кажет, столько слухов, да еще и происшествиями подкрепленных… Зато здесь очень, очень много крайне интересных исторических памятников. А вы видели эльфские монументы из мрамора? А эти жутковатые каменные столбы чего стоят, они не принадлежат ни к эльфской, ни к человеческой культуре, если только не принять во внимание, что гномы да краснолюды были здесь первыми. Кто знает.
Лиону стало неловко. Сонный, он не узнал в камнях нелюдской работы. Любой камень казался просто камнем. Но надо было ответить, для того чтоб поддержать разговор.
Долг – есть долг. В стенах ближнего гарнизона нам отказали в приюте, сославшись на отсутствие коек. Мы были голодны, и очень хотелось спать, потому мистика и суеверия были последним, о чём мы волновались. – Сиплый прыснул. – Мои подчинённые, правда, потрепали себе нервы. Неудивительно в такой день. – стражник посмотрел в окно. – В небе нет ни Солнца, ни Луны, отражающей Его свет…
Из ниоткуда послышалась адская какофония, заставившая Кхайра поморщиться. Стражники оглядывались по сторонам, а звук тем временем шёл откуда-то сверху, с лестничной клетки.
— Что это? -спросил наёмник.
— Старик Ротье. Ему уже за сотню, некогда он был известным бардом, преподавал музыкальное искусство, но к старости выжил из ума и теперь безумствует и издевается над роялем наверху. Хотя именно он доказал мне, что безумство не лишает человека таланта. – лицо графа приобрело раздражённый вид. Зосик мысленно провёл аллегорию с поморщившимся старым грифом. Музыка тем временем выдавала всё более отвратительные уху Кхайра ноты, и нервы стражника грозили сдать. Если бы не громкие шаги повара, Лион надел бы шлем обратно. Появившийся со стороны лестницы гигант ужаснул троицу своей громадностью. Огромный чан с раками, не менее огромными, заставил Сиплого громко сглотнуть. Зосик перестал крутить ус.  Пять буханок хлеба показались Лиону рассчитанными не на обычного человека.
Сочненькие да глупенькие... - послышалось лейтенанту. Но вид еды отодвинул все мысли на второй план.
Всё свидетельствовало о гигантомании графа – большой замок с длинными шпилями, обширные комнаты-залы, большие окна, агромадная лестница, гигант-повар и его блюда, предназначенные для людей с большим желудком или просто великанов. Или прожорливых краснолюдов. Лион быстро прогнал мыслишку о комплексах графа, связанных с большими размерами чего бы то ни было, и принялся за трапезу. Соратники последовали его примеру. Впервые за целые сутки стражники почувствовали тепло пищи. Теперь они были готовы к ратным подвигам, даже если Великое Солнце не видит их.

Смех самого жуткого наёмника на континенте, ухмылки псевдографа, гром и молнии и сама атмосфера замка – всё старалось как можно сильнее напугать Кхайра. Но Лион на то и Лев, что не боится никого кроме другого льва. По крайней мере, так говорил отец. К сожалению, даже легендарные львы испугались бы клыков и когтей самой Темноты, медленно подкрадывавшейся в обеденную залу замка. Ни мясо рака, ни прекрасный хлеб не могли отбить у лейтенанта мыслей о жутком совпадении: встрече с Бонартом в такой обстановке. Это либо редкая удача, либо редкое невезение.
По крайней мере, меня ему не заказали. Иначе бы я здесь уже не сидел.
Голос наёмника, холодный как сам Белый Хлад, заставлял волноваться стражников, но командира привлекло другое. Кот. Неестественно крупных размеров котище. Настоящий чёрный демон с врождённой гетерохромией. Зелёный и жёлтый глаз уставились на лейтенанта с таким же безумным выражением, как и при игре с полудохлой мышью. Кхайр вспомнил собственного кота – пушистое рыжее существо с огромным желанием властвовать в доме, и понял: у здешнего монстра самооценка намного более высокая.
Проклятие, как же хочется домой.
За окном чернело. Темнота приходила в замок, накрывая его чёрным одеялом. Чёрный цвет флагов Нильфгаарда – траурно-благородный, олицетворение чести и верности. Но не для врагов Империи. Для них это хищная темнота, перегрызающая глотки, разрывающая плоть, ломающая кости и сметающая всё живое на своём пути. Именно в этот момент Лион понял всю глубинную суть темных тонов и их связь с деморализацией противника. И не дал себе струхнуть.
— Это ж надо… Что творится-то, не завидую я, надо сказать, жителям побережья.
Зосик и Сиплый самозабвенно уплетали раков, не думая о метафизике тёмных тонов и наступающей темноте. Они просто хотели жрать, и это спасало солдатские души. Кхайр сам решил отвлечься от высоких дум, когда услышал новые запахи.
— Вона усе и сготовлено. Похлебка такая, что диву дадитесь, какая, каша гречневая со шкварочками, ух, сам бы навернул!
Повар постарался на славу. И более того, принёс выпивку. Зосик утёр усы и начал жадно смотреть на бочонки.
— Вот, кому што боле по душе: винцо столетнее, знатное али пиво ячменное, бодрящее.
Копьеносец рысью метнулся к бочонку с пивом. Сиплый впоследствии говорил, что даже в битве усач не показывал такой реакции. Пиво потекло по усам и шее солдата, заставляя того щуриться от удовольствия.
— Надеюсь, это пиво не вызовет у вас ассоциаций с ослиной мочой, сударь Зосик. — Взгляд графа говорил сам за себя. — А сейчас, судари, я вынужден вас оставить на некоторое время. Появлюсь несколько позже, покажу вам ваши спальни. Думаю, вам найдется о чем поговорить.
Владелец замка быстро и бесшумно выскользнул из зала, причём куда-то не в ту дверь, оставив стражников сконфуженными.
-Это… А откуда он знает-то? Его ж там не было! – впервые голос Сиплого звучал удивлённо. Лучник прекрасно запомнил шутку, сказанную ещё в начале пути, у одного из постоялых дворов. Зосик тоже. Копьеносец был шокирован и ничего не мог сказать.  Ливень всё с той же силой бил в окно. Кхайру пришлось успокаивать товарищей.
Прекратите, ребята. Быть может, графу самому не нравится это пиво. Вот и «ослиная моча» и пришлась к слову… Отставить паранойю, ребята, отставить. – к сожалению, Лион был не уверен в своих словах.
Ну ты гляди…Того… - Зосик сел и принялся за похлебку. К выпивке он больше не притрагивался.

— Э-эх, думается мне, что не у меня одного предчувствие недоброе имеется, — пробурчал за столом Бонарт — Так чего вас сюда-то привело, солдатики? Ищите кого? Или путь срезать решили? -Наёмник глотнул пива.— Хорошо пивко, это вам, как правильно сказал хозяин наш любезный, не ослиная моча.
На подготовку ответа у Кхайра ушло две секунды. Если с тобой говорит известный даже при дворе головорез – не следует молчать.
-Здесь у нас важное задание из столицы. И я уже жалею что взялся за него, пытаясь убраться подальше от Города Золотых Башен. Сборщики налогов здесь пропадают. И мне поручили расследовать. Точнее, я сам вызвался. А ведь меня отговаривали, будто знали что ждёт… - лейтенант подвинулся ближе к Бонарту, присев прямо напротив. – Вы должны знать: Граф  - это не граф. Настоящего аэп Сеаверна знал мой отец. И сейчас перед нами – не он. Этой ночью что-то случится. Что-то, от чего бесполезно бежать. Я прошу вас, помогите. – Кхайр не просил. Лионы не просят. Они могут сказать «прошу», но лишь из вежливости. Собеседник будет знать, что выбора всё равно нет. И сейчас как раз был такой случай. Даже стражники это прекрасно понимали и прекратили поедать раков. – Здесь нужен как минимум ведьмак. Но его здесь нет. Я намереваюсь выяснить, что случилось с одним из благородных домов Империи. Это дело чести. Нам всё равно отсюда не сбежать, поверьте.
Словно в подтверждение слов молодого аристократа откуда-то донёсся невыносимый звук. Ночь вступала в свои права. И у этой ночи были клыки и когти.

Что ни говори, а знаменитый наёмник обладал харизмой. Его манера говорить несколько смущала Кхайра, но в целом лейтенант нисколько не разуверился в том, что перед ним Тот Самый Бонарт. Сложно сказать почему, но Лион был в этом уверен сильнее чем в шансах благоприятного исхода событий в замке. Среди стражи ходили легенды об усатом мужчине с рыбьими глазами, что может убить даже ведьмака. Но никто его не видел. Точнее, видели «друзья друзей моих знакомых». Нильфгаардцем про себя заметил, что шансы на лучший исход стремительно возрастают. Даже противный кот-гигант в страхе убежал подальше от глаз живой легенды. А предложение, высказанное наёмником, казалось наиболее логичным в положении пленников.
Зосик и Сиплый сидели и потихоньку откусывали от булок, пытаясь вести себя как можно тише. Их лица выражали полное отчуждение от происходящего. С виду могло показаться, что стражники витают в облаках. На самом деле они просто решили не мешать командиру.
Ничего, ребята. Я вас из деревень вытянул не для того чтоб вы подохли в каком-то грёбаном замке.
Целиком и полностью согласен с вами, м-сье Бонарт. Вы ведь не против, если я буду называть вас так? Для выполнения задания нам может понадобиться допрос. Да, самого графа. Но это произойдёт в зависимости от обстоятельств. Возможно, мы сможем найти какие-либо вещественный доказательства, указывающие на криминальное настоящее владельца замка. – говоря это, Кхайр принял уставное положение на скамейке. Да, есть и такое. Спина прямая, руки сложены на столе как у школяра. Типичная поза докладчика.
Погода сошла с ума в попытках выбить окна, и теперь ливень стал больше похож на град. Небо искрилось и громыхало, а троица спокойно сидела за столом в ожидании своей участи. Раки кончились. Сиплый удивлённо смотрел в чан и причмокивал. Зосик рыгнул.
-Парни, вы там что… Как? – Лион подошёл к котлу и не увидел там ровным счётом ничего кроме бульона. Такой аппетит соратников стал сюрпризом для командира. Весьма неожиданным сюрпризом.
-Дык это…-Усач икнул.–Противник уничтожен, г-н лейтенант! – оба стражника засмеялись и сели за стол в ожидании. Кот тем временем обгладывал последнего рака, которого успел спереть у тупых людей. Кхайра в очередной раз посетила мысль о сверхъестественности замка и его обитателей.
-М-сье Бонарт, с такой командой мы точно не пропадём. Уверяю.
Граф материализовался за спиной лейтенанта, не на шутку испугав его касанием руки.
-Вашу ж… А, это вы, граф Сеаверн. Мы как раз завершили трапезу. – лицо Кхайра приобрело то выражение, что часто можно встретить на официальных приёмах высшего общества. Снисходительно-покорное, с изрядной примесью ядовитости и пафоса. Сеаверна почти передёрнуло. Завязалась словесная перепалка.
-Ах, вот как… У ваших людей здоровый аппетит, юный Лион. Надеюсь, вы тоже отужинали.
-Не сомневайтесь. Меня хорошо воспитали и я ем три раза в день. Если долг позволяет.
-А, эта глупая преданность долгу, она так мешает пищеварению...
-О, если бы вы знали…
-Ах, к счастью я знаю…
Сиплый кашлянул. – Дак это… С постелями-то что?
Граф полупрезрительно зыркнул на усача и едко бросил:
Постели готовы. Правда, могут помешать клопы. Но ведь вам, деревенским, не привыкать, правда? Лео, вы тоже можете отправляться. Спальня этажом выше. Вас проводит повар, а я вынужден отлучиться по важным делам. Спокойной ночи. - Граф исчез, как всегда стремительно и незаметно.
-И вам. И вам… -повар стоял в дверном проёме и ухмылялся. Но это его нормальное состояние. Поход в спальню мог обещать быть весёлым.

Если и были в этом мире существа, не знающие разницы между сном и бодрствованием, то это были стражники. Ночные посты.  Неудобные сторожки. Сон с древком копья вместо подушки. Сон стоя. Сон сидя. Сон с открытыми глазами. И конечно же, коронный номер любого городского стражника – сон по стойке «смирно» с открытыми глазами и с оружием в руках. В этой дисциплине трём стражникам не было равных. Зосик и Сиплый Устроились на лавках и впали в транс, оставив глаза открытыми. Их взгляды падали на дверь, а зрачки остекленели. Кхайр в другой комнате прошептал Бонарту:
-Если кто войдёт – а он войдёт, то я сплю. Но не беспокойтесь, меня разбудит самый тихий лишний шорох.
Выл ветер. За окном бушевала стихия. Надрывалось пианино. Но троица наплевала на все эти звуки. Уши стражей ловили звук скрипящих петель. Лейтенант положил под одеяло меч и щит, улёгшись на неудобный матрац прямо в доспехах. Лион был готов встретить любую опасность. Сон уже почти взял нильфгаардца за горло, но язык и губы перед отключкой успели вымолвить:
Если никто не придёт – пробираемся к парням. – последняя мысль Кхайра перед забытьем была о товарищах.
Говорят, нильфгаардским шпионам достаточно пятиминутного сна. Этот слух распускают как в Империи, так и на Севере. Лион не знал, правда ли это. По крайней мере, мозгу стражника требовался час для нормального отдыха. И в этот час столичные стражи были всё-таки уязвимы.
Замок начал жить своей жизнью именно в час сна. Ожило всё. Всё в замке хотело смерти непрошенных гостей, даже клопы, что прятались под кроватями, даже кирпичи, даже вилки и ножи. На кухне затряслась утварь, кот издал невероятный мяв, заставивший Сиплого вскочить и натянуть тетиву лука. Зосик укутался одеялом и крепче взялся за копьё. Кхайр очнулся и начал возносить молитвы Солнцу. Солнцу, которое покинуло этот проклятый замок, даже не оставив на небе Луну.

Помолимся. Солнце небес, Солнце земли, Солнце воды, Солнце огня, Солнце воинов, Солнце святых, Солнце мучеников, Солнце тружеников, Солнце дев, Солнце, власть имеющее жизнь по смерти и отдых по трудам даровать, ибо нет иного Бога, кроме Тебя, и не может быть иного, ибо Ты еси Создатель видимого всего и невидимого, и царствию Твоему не будет конца: смиренно пред величием славы Твоей молим, да благоволишь освободить нас властию Своею от всяческого обладания духов адских, от козней их, от обманов и нечестия и сохранить нас целыми и невредимыми. Через Солнце, Луну, Огонь и Свет их. Аминь.
От козней диавола избавь нас, Солнце.
Дабы дал Ты Воинам Своим служить Тебе в свободе, молим Тебя, услышь нас.
Дабы благоволил Ты сокрушить врагов Воинов Твоих, молим Тебя, услышь нас.
В залах замка гремела громкая музыка и демонический смех. Ставни в столовой захлопали. Атмосфера накалялась.
Зосик и Сиплый дрожали, боясь того, что может войти в комнату.
-Курва, ты уверен что сможешь пристрелить это?
-Нет.
-Тогда зачем стоишь, прыгаем в окно!
-Заткнись. Мы разобьёмся. Встань у двери с копьём, как в тот раз, в канализации.
Лейтенант встал с кровати, взял оружие и отдал команду:
-Идём. Надо выручать. Без них никак.
Тем временем в комнату Зосика и Сиплого начало что-то скрестись. По дереву точно скрипели чьи-то когти. И это шипело, подобно аспидам из страшилок для детей. Камни во дворе начали светиться гнилостно-зелёным, освещая замок так, что тот терял свой естественный серый цвет и приобретал тошнотворный, мертвенно-зелёный оттенок. Здание ожило.
Комендант форта, через который проезжал Кхайр с товарищами, смотрел на это с башни.
-Беда. Ну что ж, или они, или мои ребята. Граф всегда найдёт с чем поиграть. Так ведь, Пратт? - мальчишка с арбалетом, стоявший по правую руку от коменданта, испуганно вздрогнул от обращения. Спустя секунду он нашёл в себе силы ответить.
-Да, сэр. Я... Они в прошлый раз унесли человека...
-Я помню. И ведь самое страшное - нам никто бы не поверил.

Стражники знали, что ночью их будет ждать нечто. Нечто ужасное, воплощение детских кошмаров и взрослых страхов. Но реальность опять превзошла все ожидания. Двое запертых стражников с криками давили гигантских клопов, не веря своим глазам и ушам. Сапоги обрушивались на насекомых, оставляя на полу зелёные лужицы. Происходящее в комнате напоминало пляску сектантов под фисштехом. На дверь обрушивались нещадные удары, невыносимо громкий мяв сотрясал воздух, клопы старались залезть под кольчугу солдат – безуспешно. Зосик в ярости сбрасывал с себя огромных тварей, одна из которых умудрилась порвать кольчужную штанину. Сиплый поступил умнее, начав уничтожать тварей прыжками. Музыка била по ушам в попытках взорвать мозг, но стражи уже ничего не слышали. Они дрались. Яркий зелёный свет залил комнату, и тут же отступил, уступая место кромешной темноте. Усач заорал. Инфернальный кот выбил дверь, сверкнув разноцветными глазами. Сиплый пальнул из лука. Стрела пролетела рядом со светящимися глазами. Раздался бешеный полукрик-полумяуканье. Стражники выскочили в коридор с диким ором, бряцая оружием, когда-то благословлённым в святилище Великого Солнца. Кот ринулся за ними, взбешённый царапиной на боку. Стены светились, воющий ветер и громкая музыка пугали лучника и копейщика. Но огромная тень за спиной пугала их ещё больше. В тот день они бежали так, будто все армии нордлингов разом ринулись на них, потрясая оружием. На весь замок было слышно:
-Усатый ушлёпок, держи его копьём и отступай!
-Иди в дупу, стреляй!
-Сам иди!
-Уткнись, курва!
-Папка твой педе…
-Стреляй, мразь!
Лейтенант слышал крики товарищей и смех Бонарта, но больше его заботило собственное выживание. Некто давил на пластины доспеха с силой тролля, выпившего бочку нордлингской водки. Кхайр не мог противостоять такой силе. То ли пальцы, то ли клешни сомкнулись у горла, угрожая сломать позвонки и кадык. Грудная клетка была придавлена огромным весом, и рёбра трещали в попытках вздохнуть. Лион не помнил, что тогда произошло. Необыкновенная, звериная ярость ворвалась в голову, застилая глаза красным. Впоследствии лейтенант описывал этот состояние как смех. Но не мог дать точного объяснения почему всё же «смех», а не «агония», «ярость», или «ненависть». В черепе нильфгаардца и вправду звучал смех, но смех безумца, готового пойти на всё ради… чего-нибудь там. Можно даже ради лишнего глотка воды. Тело офицера рванулось вверх и начало рвать руками, забивать щитом, кромсать мечом и топтать сапогами. Плевать, что вокруг всё было мёртвым и зелёным как плесень. Внутри лейтенант всё ещё оставался живым и красным. Кровь бурлила как в тот день, когда стража смахнулась с сектантами в канализации. Лейтенант описывал её как «квинтэссенцию безумия, грязи и тёмного колдовства, в мешанине которого воссияло Великое Солнце». Теперь Солнце взошло голове Кхайра и осветило коридор нестерпимой ясностью: перед нильфгаардцем лежал изуродованный труп гуля, но гуля особенного: его кровь была настолько же зелёной, как и стены замка. Но самой главной деталью были лоскуты одежды, сохранившейся на мертвеце. Это был форма сборщика налогов.
-Блядь…
В голове было тихо. Лион не слышал ровным счётом ничего. Ни музыки, ни бури, ни отчаянных криков товарищей, что подбегали к нему. Зосик упал, поскользнувшись на  луже крови гуля, и этим поспешила воспользоваться чёрная тень. Кот запрыгнул на спину копейщику и придавил его лапами к испачканному кровью и внутренностями монстра полу. В зелёном свете засверкали клыки и когти. Сиплый выпустил ещё одну стрелу. Мимо. Кхайр с открытым ртом смотрел на труп, до тех пор пока чувства не пришли в нормальной состояние. Воздух гремел. Звуки боя наёмника с поваром заглушал крик:
-Ублюдок сраный, помоги!
Лион рванулся влево и ударил что-то чёрное сапогом по морде. Отвратительно гнилые стены окрасились багровым ещё раз. Сталь прошла сквозь мех и плоть как щука сквозь пресные воды Яруги. Кровь заставила буквы на мече светиться, как казалось смотревшему на всё со стороны Сиплому.
«Vita military est.» - гласили литеры. А быть может, этой надписи никогда и не было.
Кот казался теперь не таким уж и грозным. Зосик встал и сплюнул в сторону туши.
Музыка никак не хотела стихать, но буря, казалось, становилась тише. Звенящая сталь звала стражников в конец коридора. Троица сорвалась с места и помчалась прочь от трупов. Без слов. Без команды. Они не были нужны. Стража бежала из гнилого коридора, прочь от его призраков, клопов и мертвецов. Похожая на чудовище фигура Бонарта была встречена с радостными криками. Повар-великан поднял голову и увидел, что в него целятся из лука. И, чёрт побери, летит копьё. Далеко не метательное. Столичная стража теснила ужасы замка к лестнице.

Кхайр очнулся. Очнулся от того, что его рвало. Рвало от тех зелёных коридоров. От запаха трупа бывшего чиновника. От остатков ярости, что разрывала тело на части минуты назад. От ощущения смерти во всё. Отвращение было тут ни при чём. Всё в замке было антитезой жизни. Всё пыталось убить Солнце, что сияло у Лиона внутри. То же самое испытывали стражники, но не могли найти слова для описания чувств. А лейтенант нашёл. После того, как желудок извергнул кроваво-зелёное, на лице нильфгаардца появился почти звериный оскал.
-Мертвечина. Гнилая недожизнь. Убью, мразь. Некромантия – грех, и преследуется людьми Солнца. И мной лично. –верёвка больно врезалась в руки. Зосик и Сиплый без сил стояли, опираясь на столб. Сапоги вляпались в рвоту. Усач, завидев воскресшего кота, занервничал и поднялся. Сиплый пробурчал что-то невнятное, вроде «Ебать как я ненавижу магиков».
В воздухе появился странный запах. Лион узнал его. Это был спирт и алхимические реагенты, вперемешку в запахом трупного яда, гнили и протухшего мяса. Вся троица дружно фыркнула. С брони лейтенанта капала кровь и зелёная жижа. Верёвка не поддавалась. Радовало одно – музыка прекратилась. И ветер, кажется, поутих, несмотря на то что дождь всё ещё шёл. Кхайр понятия не имел как выбраться.
-Выкладывай, маг. Чего ты хочешь? Выкупа? У отца достаточно флоренов, но он Лион. Мы скорее оставим родного на погибель, чем дадим свершиться такому дерьму как здесь. А если вы меня убьёте – огребёте проблем с дворцом. Поверьте, меня хватятся. Я договаривался об этом перед отправкой на задание. Поверьте, если сюда придёт хороший отряд стражи, то коты не спасут. А теперь ещё одна проблема. Если вы меня освободите – я приложу все усилия для того, чтоб убить тебя. Я буду рвать тебя руками, зубами, ногтями, всем, лишь бы такая мерзость как ты - сдохла. Выбор есть, но все твои решения сводятся к неприятностям. Ты встрял. – лейтенант был очень зол. Зол на пределе возможностей человеческой нервной системы. Возможно, это гипербола, преувеличение, но после событий в замке Кхайр писал в дневнике именно так. Романтическая натура, что поделать. Только два товарища сейчас понимали, что у их командира сейчас трясутся поджилки. Да и что там – у них самих портки был готовы к тому, чтоб стать мокрыми.
Расклад выходил отвратительный. Всё зависело от броска кубиков неведомого божества которое владело этим местом. Но это был не граф. И не Великое Солнце, покинувшее эти земли.
Вспоминалась проповедь одного из отцов культа Великого Солнца, которую Кхайр слышал однажды, давным-давно. Сейчас её слова звучали в голове подобно спасительной молитве.
-Сегодня я хочу рассказать вам о том, как воины Великого Солнца в своём походе изгоняли с земель Нильфгаарда порождения злобной магии. – жрец прокашлялся, перед тем как открыть маленький томик на кафедре, выступая перед казарменными стражниками,  которые не были в утреннем патруле. Невыспавшиеся, кислые рожи был далеко не готовы выслушивать проповеди старого пердуна в пенсне. Но Кхайр слушал. Он  умел спать на карауле. В этом искусстве, как уже упоминалось, ему равных не было. –В годину страшную, когда на землю червонную как наши флаги пришёл голод, был великий мор, и тучи спрятали Бога нашего, дабы не видел он ужасов, творящихся на земле. Матери пожирали в безумном голоде погибших от мора младенцев, мужчины в безумной ярости убивали друг друга, властители заперлись в замках и пировали во время болезней, надеясь переждать беду. И воскресли тогда мертвецы. Ибо маг могучий и честолюбивый поднял их на бой ради своей гордыни. Имя ему было Марко. Чинил ужасные бойни он, и с каждой разорённой деревней армия мёртвых пополнялась новыми солдатами. Не было конца ужасам. Но однажды Солнце прогневалось и стало чёрным в ярости, ибо узрело некроманта. Ужасное проклятие пало на него, и войска лордов услышали имя своего врага. «Марко» - слышали они ушами. – один стражников хрюкнул и проворчал: «Ешо б они жопами слышали». Ему отвесил подзатыльник сосед. Проповедник недовольно посмотрел на богохульника и продолжил: -И армии всех лордов, что правили нашей землёй призвали Императора пойти в поход против нечестивца. По указанию перст царственного вздымались штандарты, сияли доспехи и благословлялось оружие. Была битва великая, в которой мертвецы сгорали от лучей солнца, отражённых щитами… -"А чего ж тогда солнце их всех cразу не пожгло?" – выкрикнули на задних рядах. Его вывели. Больше никто о нём не слышал. – Кхм. В общем и целом, победила армия доблестная злобных прислужников зла, ибо зло есть зло, и зло должно быть наказано. На этом всё. – проповедник уже собрался сходить, стражники начали расходиться, но вдруг старик обернулся и крикнул вдогонку: -И некромантия – зло! Теперь точно можете расходиться. – улыбка появилась на лице лейтенанта. Количеством нелепостей служба в страже уступала лишь золотарям. Но суть профессии всё равно одна и та же. Оставалось лишь ждать реакции удивлённого графа.

Сорвавшегося с цепи завтравленного пса не так-то просто остановить, это вам скажет любой собаковод. Псина вгрызётся в глотку обидчику и вырвет кадык, а если не достанет - как минимум прокусит ногу, а то и что-нибудь повыше. Большинство стражников были по характеру именно сторожевыми псами, и сейчас Сиплый и Зосик дрались так отчаянно, как никогда больше не будут. Лион псом не был. Он - Солнечный Лев, сын воинского рода. Ни одному сраному магу не обвести его вокруг пальца, не запутать и не вывести из себя. Разум - вот главное оружие Лионов. После стали, конечно же.
— Ату его-о-о!
-Нордский придурок!
Кхайр не был сверхчеловеком. И прекрасно понимал это. Как бы не вопило всё чувство святого и прекрасного о том, что мерзкий некромант должен быть убит, разум подсказывал: "Без тебя товарищи погибнут". Не надо было быть семи пядей во лбу, чтоб это понимать. И всё-таки, быть может лучше...
Ноги плевали на доводы разума. Они понеслись в направлении чародея, напрягая и без того уставшие мышцы. По залам Орла разнёсся оглушительный крик.
-Ваааргх! - на нижних этажах этот звук мог показаться рычанием дикой кошки.
Некромант вздрогнул, творя заклинание. Именно эта задержка позволила Кхайру подскочить, схватить его за горло и упасть в портал вместе с заклинателем. Дальше была лишь темнота. И вспышка молнии. Кусты сорняков с шипами и капли дождя.
Портал должен был иметь конечным пунктом обеденную залу, но из-за рыка Кхайра граф произнёс не те координаты. Если в понятии портала есть место для "координат". С тем же успехом кувыркающиеся маг и стражник могли угодить прямиком внутрь толстых стен замка. Как бы то ни было, чудо случилось. Граф попал прямо в пышные кусты внутреннего двора. Точнее, чуть над ними. Хрупкие кости престарелого некроманта больно ушиблись о гнилую землю поместья. Сверху на хлипкое тело бухнулись сто пятьдесят килограмм железа и злости. И сам Эмгыр. Граф с необыкнвоенной ловкостью для человека своих лет перекатился в сторону, запачкав одежды. Кхайр грохнулся оземь с диким криком. Прямо на грудь приземлился Эмгыр. Естественно, на лапы. И начал кромсать лицо. Кромсать с такой дикой яростью и ором, что заглушал собой звуки грозы. Латная перчатка врезалась в бок котяры и отправила его в полёт к хозяину. По двору разнёсся возмущённый мяв и старческий ох. В пытавшегося встать графа врезался его любимый кот. Дождь лил всё так же сильно, и намокшая шерсть смотрелась на животном как чёрный плащ, стелящийся по земле. Лион поднялся на четвереньки, но тут же почувствал на спине огромный вес, прижимающий его к земле. Собрав остатки сил, стражник вскочил, но тут же ощутил на затылке острые когти. Вопли человека и кота-кадавра смешались воедино, заставив графа быстрее подниматься на ноги. Губы уже шептали заклинание паралича, но Кхайр сбросил со спины чёрное нечто и кинулся в сторону некроманта. Кулак вскользь прошёл по щеке, тем не менее сорвав заклинание с уст чародея. Кот тем временем кинулся под ноги лейтенанту, наметив целью самое слабое место любого мужчины.
-Больше всего на свете, сын - учил молодого Кхайра отец - береги в бою глаза. И ещё - яйца. И не смотри на меня так, младший. Всегда носи там броню. Всегда!
Послышался необычный звук. Так ломаются зубы кошек. Кот почти взревел от боли, но этот звук прервал пинок под рёбра. Полёт кота был достаточно долгим для того, чтоб кадавр осознал всю непорядочность своего поступка.
-Vae! - само собой вырвалось ругательство. Граф успел встать, и, несмотря на исцарапанное лицо и в целом хреновое состояние творил заклинание. Руки некроманта засветились зелёным, и сжатый кулак старика полетел в Кхайра. Доспех прогнулся под ударом. Лион отшатнулся. Закованная в железо нога ударил мага по колену. Раздался хруст. Кости и, как оказалось, погнувшейся шпоры. Стражник размашистым ударом опрокинул графа и сказал:
-Всё, мразь. Прекращай балаган. - сквозь ливень послышался вопль. Кот мчался на лейтенанта сквозь ливень и кусты. Промокшая чёрная молния прыгнула, сверкнув в темноте разными глазами. Небо прорезала яркая молния, осветившая окровавленную пасть, полную сломанных зубов. Кхайр выматерился и ударил по ней кулаком. Было больно. Туша кота осела и пала на землю. Не двигается. Граф предпринял попытку выпустить в противника хоть-что-нибудь, но сапог на груди сильно мешал. Кот оказался до конца мёртвым. По всей видимости, его череп не выдержал столкновения. Некромант всхлипнул и засмеялся. Гром оглушил своим рокотом. Кхайр заткнул уши. В темноте были видны странные фигуры, похожие на человеческие. Они то светились зелёным, то не светились вовсе. И шли беззвучно. Медленно. Как и подобает мёртвым. Граф смеялся всё громче.
-Ты у меня ещё посмеёшься, гниль... -Лион дрейфил. А кто бы на его месте не дрейфил? Из этой ситуации был лишь один выход: унести мага вместе с собой.
-Я хочу чтоб ты попал туда, где не сможешь спрятаться от Солнца. Меня оно примет с радостью, но ты... Ты будешь мучаться. До конца Мира. За все грехи. Слава тебе, Великое Солнце! Освети это место после моей смерти!
Руки опять сомкнулись на этих старых, рахитичных позвонках. Рожа графа до жути искривилась, и теперь он мало чем отличадся от своих мертвецов. Но в глазах был страх. Некромант боялся смерти. Это казалось донельзя ироничным. Кхайр зашёлся самым безумным смехом в своей жизни.
-Нет... Пусти! Сдаюсь...
Хватка ослабилась.

Как же хорошо просто дышать. Бил озноб, доспехи и одежда под ними давали плоти знать о том, что прошёл дождь. Болело всё, что может болеть. И тем не менее, было хорошо. Глотку сотрясал смех настолько безумный, что Кхайр удивлялся самому себе. Впрочем, если после этого замка поедет крыша - ничего страшного. Это нормально. Рядом бесновались двое. Такие живые. Такие родные. Хорошо. Уши начали различать звуки. В темноте отчётливо виднелись несколько трупов, прикрытых высокой травой. А стены замка тем времен сотрясал лейтенантский гимн Нильфгаарда.
Неописуемую радость испытывали трое стражников. Пожалуй, никогда больше они такого не испытывали. Радость жизни, простое человеческое счастье - всё было доступно им в этот момент. Зосик был рад даже пролетевшей в воздухе бабочке. Сиплый просто танцевал какой-то непонятный, дикий танец.
-Лучник! А тя как зовут-то?
-Херман!
-...Шутишь?
-Не шучу.
-Бывает. ХАХАХА!!!
-Не смешно, усатый!
Лион с улыбкой наблюдал за происходящим. Но внезапно показался Бонарт. Нильфгаардец восхищённо наблюдал за живой легендой. В конце-концов это благодаря ему ребята выбрались живыми. Проклятье. И как отблагодарить? Лео спокойно говорил о том, что пора собираться. И не менее буднично, будто о пропавшем носке, спросил "А куда он делся?"
-К себе. Зализывает раны. Не хочу говорить... Не хочу.
Пальцы нащупали в траве что-то холодное. Радости не было предела.
-А! Оружие! Моё! - Лион обнял фамильные меч и щит так, будто это были его любимые дети. Непонятно было, откуда они взялись, но факт - они был здесь. Возможно, это было жестом вежливости со стороны некроманта. А возможно, он просто хотел чтоб ничего не напоминало ему о случившемся.
-Господа. У меня к вам предложение. -Кхайр почти хрипел, разговаривал тоном человека, который слишком много видел в своей жизни. Таким обычно говорят прожжёные пьяницы после попойки. -Наши лошади на месте. И даже не напуганы. Валим отсюда. -Стражники глянули друг на друга и кивнули.
-Но надо бы вам всё рассказать. Ну так вот...

Несколько минут назад.

Император - Эмгыр теперь, так? - некромант держался за рёбра и тяжело дышал. В чертах его лица было мало человеческого. Тот, кто имеет дело со смерть, часто меняется под стать своей сути.
-Ага. -Кхайр только что рассказал недругу о том, что его ждёт за некромантию.
-А мои опыты только что твои рубаки уничтожили.
-А я тебе морду начистил.
-Думаешь, много вреда причинил?
-Ага.
-Ты прав, курва.
Они пытались отдышаться. Дождь прекратился.
-Знаешь, почему эти кадавры на нас полезли? - граф кивнул в сторону лежащих в траве трупов.
-Неа.
-Потому что ты, сосунок, мне рёбра сломал. Все существа некроманта зависят от факта его жизнедеятельности. Чем лучше состояние рассудка и здоровья кукловода - тем лучше они управляются. А ты эту систему сломал.
-Я умею ломать системы.
-Они теперь бесконтрольны.
-Но убиты.
-Ты думаешь, это были единственные?
-Я ничего не думаю.
-Военный... Нихрена, никакого понятия о высоком, о науке...
-Заткнись. Лошади целы?
-Да. Бегите нахрен отсюда. В подземелье их слишком много.
-Ну и мразь же ты...
-Не беспокойся, справлюсь. А убил бы меня - и они вырвались. И несдобровать деревенщинам.
-Я ведь об этом во дворец напишу. Думаешь, у меня нет связей?
-А ты думаешь, у меня нет?
-Курва.
-То-то же. Так что обменяемся бумажками и замнём это.
-Встречу при дворе - зарежу.
-Не встретишь. Мы больше не увидимся. И если уж на то пошло, число экспериментов придётся уменьшить. Перейдём с экстенсивного метода к интенсивному...
-Заткнись.
-Иди... Дружки твои спускаются. Хреновы этатисты...
-Хто?
-Прощай.
Маг схватился за медальон на шее. Собака... Преданная хозяину собака.
-Возможно, мы не такие уж и разные.
Некромант подмигнул в блёстках телепорта.

...поэтому - валим. -в замке послышались взрывы и визг. Лион поднялся на ноги и с необыкновенной для избитого человека в доспехах прытью побежал в сторону конюшен.
-А кто последний - того сожрёт гуль!