Вызима, купеческий квартал.

Сбор для поездки в Вызиму занимал у Лидии почти целую вечность. Она была слишком щепетильна, слишком недовольна тем, куда ее отправляют и для чего выставляют в место, где бушует Смерть. Новости всего происходящего она чаще узнавала из уст мэтра, который сам и посчитал верным шагом отправить ассистентку в город, дабы узнать, понять и увидеть все происходящее своими глазами. Возможно – протянуть руку помощи.
Но Вызима ждала.
Ждала та смерть, коя заботливыми объятиями прижимала к себе жителей этого города. Словно родная мать. Ведь умирать было не больно. Нет. Больше пугал страх перед смертью, который и вызывал сомнения в том, что смерть есть часть жизни. Но разве те кто умерли, смогут поведать, что ждем души умерших после одного страшного мгновения? Никто не знал. Люди лишь верили. Придумывали. Успокаивали себя.
Лидия никогда не видела столько страдания. Она не была на войне, не наблюдала за болезнями, накрывающими, словно волна, с головой. Она была удивлена. Ошарашена. И сомневалась в том, что этому городу можно помочь.
Порой ее мысли затмевала уверенность в том, что единственным освобождением от заразы может стать только огонь. Кровожадный, опасный, горячий и в тоже время спасительный.
Такие мысли и предположительные решения все же не ценились, сама чародейка молчала. Здесь еще не было тех, кому стоило показывать эмоции и вообще заставлять обращать внимание на свое лицо. Правда, в одиночестве ван Бредевоорт не была, находясь в сердце города – купеческом квартале. Еще до самого приезда в город женщина связалась с одной прекрасной особой, которая так же собиралась к поездке во владения Фольтеста.
Мирианна казалась Лидии весьма приятной и образованной чародейкой, находящейся под опекунством превосходного мага. В каком-то смысле она видела себя в этой девушке. Молода, амбициозна, стремится к знаниям. Главное, чтобы той не вскрутила голову любовь. Безответная и слишком гордая.
Перебирая в руках пергамент, чародейка лишний раз перечитывала все, что было известно о такой болезни как оспа. Не мало, но и не так много, чтобы можно было избежать вспышек болезни. Ведь они были губительны, словно чума. Глаза чародейки пробежались по написанному в пергаменте, она перевернула лист и убедилась в отсутствии продолжения хоть как-либо информации. Тяжкий вдох стал сопровождением к ее бездействию и смутным рассуждениям.
Аккуратно поправляя свободной рукой закрученный локон, Лидия посмотрела на свою коллегу.
- Вот и современный мир во всех ярких красках. Развитие, открытия, прогресс, а люди умирают от болезни. Как Фольтест вообще смог допустить такое?
Было вполне логично обвинять кого-то. А кого, если не короля? Его подданные умирали, а никто ничего не мог сделать. Всюду была смерть и страдания.
- В Храмовом квартале все хуже, было бы… - запнувшись, она посмотрела в окно, - было бы прекрасно переместиться туда. Очаг, как я понимаю, именно там. Где антисанитария. И куда больше простого люда.
Правда, чародейка сомневалась в чистоте своего предложения. Там она не увидит нового, не произведет открытий. Больные были везде.

[AVA]https://forumavatars.ru/img/avatars/000b/1c/c0/71-1484329894.jpg[/AVA]Мастерский

Дорога на Вызиму, а после Храмовый квартал

Ему снился Содден.
Скрежет лат и раскаты боевых рожков, грохот копыт нильфгаардской конницы, крики раненных и раскатистый рык команд сержанта Перпендрока:
- Держать строй, мать вашу! Держать! Вместе мы сила!
Взмокшие руки с трудом держат пику. Лихорадочный от страха взор с трудом различает авангард несущихся на них всадников.
Двести шагов.
Лучники ударили слаженно и строго по команде, проредив неприятеля, но не остановив. Рядом пискнул Неррик - парнишка лет семнадцати, который и в настоящем бою не был.
- Держать строй! Держать! -ревел Перпендрок, брызжа слюной. - Держать, суки!
Сто шагов.
Это смерть. Вернон Роше видит её лицо в оскалившемся крылатом шлеме неприятеля. Пятьдесят шагов. Двадцать.
Перпендрок командует, требует послушания.
Слишком поздно.
Нильфгаардец взмахнул мечом.

Хруст. Дым. Крики боли и отчаяния.
Авангард нильфгаардской конницы задохнулся и увяз в темерцах, ревел, матерился и выл, словно сотня диаволов.
Вернон Роше колол, ругался и выл, словно все нильфгаардцы вместе взятые. Из-за кровавых волдырей он дважды едва не потерял пику. Из-за давки три раза едва не получил переломы ребер.
Нильфгаардец оказался близко. Пугающе близко. Взмах меча, и пика, перерубленная сталью, становится совершенно бесполезной.
Некуда бежать. Некому помочь.
А сердце, вздрогнув, вдруг перестало биться.

Вернон Роше вздрогнул и проснулся, сделал пару судорожных вдохов, находясь на грани сна и реальности и еще до конца не понимая, что происходит.
Ему снился Содден и события, случившиеся в 1262 году.
Казалось, что все произошедшее было лет десять, а то и двадцать лет назад. Нет в живых уж сержанта Перпендрока, нет в живых Неррика. Нет многих ребят, с которыми Роше бился бок о бок близ холма чародеев, поливавших неприятеля огнём и молниями.
Всё это было давно. Слишком давно, но слишком ярко, чтобы позабыть это навсегда.
Телегу тряхнуло на очередном ухабе, и Бьянка, прикорнувшая рядом с командиром, прижалась к нему ближе, инстинктивно отыскивая тепло человеческого тела.
Вернон, по началу смутившись, девчонку будить не стал. Что с неё взять?
- Командир, - Фенн, подъехавший на своей гнедой ближе к телеге, откинул с лысой головы капюшон, - мы скоро...
Вернон прижал указательный палец к губам.
Слова были излишними. Роше и сам прекрасно понимал, что Вызима уже не так далеко.
Смрад от погребальных костров было сложно с чем-то перепутать.
Вскоре колеса застучали по перекидному мосту, и Бьянке пришлось проснуться.

Они въехали в город со стороны Канатчиковых ворот, ведомые долгом и приказом свыше.
Их послали в самый настоящий ад, не обещая ни наград, ни почестей, ни даже того, что они вернутся живыми.
Вернон Роше не противился и за свою жизнь переживал мало, а вот о судьбах своих подопечных беспокоился всерьез.
Спрыгнув с телеги и приказав Фенну позаботиться о лошадях всего отряда, Роше отыскал пустую перевернутую бочку. Усевшись на неё сверху, Вернон медленно оглядел своих подопечных.
- Итак, ребята, мы в заднице. Дурно пахнущей, родной и знакомой заднице, которую постигла хворь. Лично я безумно люблю этот город, чтобы дать ему умереть. Поэтому пришла пора действовать.
Он был солдатом и говорил, как солдат. Никто не учил его манерам и вычурным речам, никто не рассказывал о риторике и дипломатии.
Вернон Роше знал, что скажи он своим людям что-то другое, то они бы сочли себя оскорблением.
- Я и Бьянка отправляемся в купеческий квартал. Тринадцатый, Йол и Фенн отправляются в лечебницу при храме Мелитэле. Кое-кто может знать короткую дорогу к нашему знакомому. В полдень встречаемся на этом самом месте.

Примечание:
- уважаемая госпожа Вига, начало свободное;
- милсдарыни Инора и Иберис, начало свободное, но, думаю, вам лучше находиться в купеческом квартале (если только не желаете врачевать в лечебнице).

Отредактировано Вернон Роше (2015-02-22 00:41:35)

Граница Храмового и Купеческого кварталов

Оспа – штука тяжелая, добраться до лечебницы не всем хватало сил. И хвала богам, что так, иначе страждущие покрывали бы здание в три слоя… Поэтому свой небольшой медицинский пункт Инора разместила недалеко от границ купеческого квартала, в бедных окраинах.
Выздоровевшие уходили в другие кварталы, умерших забирала похоронная команда. Медикаменты закончились практически подчистую, а взять новых было решительно негде: торговцы не рвались в зачумленный город, склады опустели, аптеки были разграблены… В покинутых домах через улицу завелось что-то нехорошее: ночью там стучало и гремело, мулы беспокойно всхрапывали и переступали копытами. Инора выкроила время пройтись туда днем, и увиденное ей крайне не понравилось. Трупы перестали смущать госпожу вивисектора задолго до того, как ее ученица появилась на свет, но эти трупы не так давно кто-то жрал. Возможно, следующей ночью оно захочет чего-нибудь посвежее; это была работа для ведьмака. Ей же стоило найти для них с Иберис место побезопаснее.
Инора с сожалением оглядела удобный колодец во дворике, ряды узких коек. Место было хорошее, но пришло время оставить эту позицию, сдать ее болезни и запустению, и отступить назад. Куда? В купеческий квартал или в храмовой, к лечебнице при храме Мелитэле? Там вечно не хватало рук…

…Их с Иберис путь по деревням и селам, в которых свирепствовала оспа, предсказуемо закончился в Вызиме, где все знания и таланты госпожи Кандель оказались при деле. Ее послушничество при храме Мелитэле миновало много лет назад, как и время путешествий при полевом госпитале, но она окунулась в знакомую ломовую работу с головой, с близким к наслаждению чувством. Наконец можно просто делать то, что должно, и еще то, что хорошо умеешь, ни о чем не думая и ни в чем не сомневаясь. Природа этой заразы такова, что вскоре одни погибнут, а другие переболеют. Пока хватало лекарств и сил, Инора работала на второй исход, стараясь также снижать неприятные последствия, коим не было числа, а уродство и возможная слепота были лишь самыми очевидными. Этим и были заполнены ее дни: вариоляции и лечение, перевязки, обходы лежачих в окрестных домах. Связь с храмом, полевая кухня, добыча продуктов и перевязочных материалов, что вечно подходили к концу, растолковывание немногочисленным добровольцам, что к чему… Она смотрела, как руки Рис обретают уверенность, и все было бы, пожалуй, хорошо…
Одно имя – Бертрам. Одна мысль, и в глазах уже серело. Инора полагала, когда-нибудь это пройдет, однако пока эта рана отчего-то не желала зарастать.
Значит, она научится жить с открытой раной или умрет от потери чего-то незримого, но необходимого для жизни, думала госпожа вивисектор угрюмо. Однако умирать и даже просто терять форму сейчас никак нельзя: у нее были пациенты и ученица, у нее были обязательства перед храмом и столько работы, что к ночи Инора падала на койку в фургоне, как подкошенная. Но зелья пила: чтобы не думать о лишнем и трудиться, как должно, чтобы не так болело внутри, чтобы улыбаться и дышать ровно. Знакомая храмовая медичка, забегавшая забрать обещанные Инорой сосуды с эфиром, увидела ее ежевечерний набор склянок и с осуждением сказала: "Почки посадишь". Инора приняла к сведению и добавила пару пилюль для почек.

Вещи были собраны и погружены в повозку. Иберис тронула поводья, и их изрядно полегчавший фургон с выцветшим знаком Мелитэле на борту покатился по безлюдной улочке, набирая ход. Сидевшая рядом с ученицей на облучке Инора прикрыла глаза и откинула голову назад. Летняя жара и болезнь – смертоносное сочетание. Порой ей казалось, что привыкнуть к этому запаху, одновременно сладкому и горькому от гари, невозможно, а порой женщина вовсе переставала его замечать.
Самопровозглашенная ученица была еще одним тяжким грузом на совести Иноры Кандель. В этом ребенке оставалось еще порядком здоровья и сил, но щеки девочки уже были менее румяными и округлыми. Менялось многое: манера держаться, взгляд…
В начале лекарского пути надо видеть людей, что приходят больными, а уходят здоровыми. Счастливо разрешившихся рожениц, молодых парней, что смотрят на тебя с интересом и надеждой. Не это. Даже ее собственное вступление в медицину было как-то помягче: госпожу экс-вивисектора, по крайней мере, не сразу бросили в зачумленный город, где пациенты беспрестанно умирали, а работа не кончалась. Так можно только сломаться, выгореть задолго до срока.
Однако держалась Иберис отменно. Упрямая, подумала Инора с тоской. Совсем как я.
У Иноры были хоть какие-то резоны находиться здесь, но втягивать в это девчонку было жестоко и неразумно. Женщина предлагала отправить ее подальше, однако та наотрез отказывалась расставаться с наставницей.
Место же госпожи Кандель было здесь.

Отредактировано Инора (2015-02-22 15:01:37)

Минули те славные дни, когда голубизна неба и игривые солнечные лучи радуют глаз, поднимают настроение и зовут к новым свершениям. Уж не раздаются веселые крики ребятишек, сломя голову носящихся по пыльной мостовой Храмового квартала. Затихли флейты и лютни менестрелей, ибо не в силах они ныне разогнать страх и мрак в душах людей, да и менестрелей-то не осталось, кто успел – сбежал, остальные кормят вездесущее воронье и падальщиков. Воздух наполнен вонью разлагающихся тел, еще живых, но уже пораженных ужасной болезнью. Дымят многочисленные костры, не спасая, впрочем, от обилия трупов на городских улицах. Ах, Вызима, дивная столица жемчужины Севера, во что ты превратилась…
- В кладбище, - проговорила тихо Вига, отвечая на свой же невысказанный вопрос и обводя городскую улицу тоскливым взглядом.
И впрямь, картина, открывавшаяся её глазам, была крайне безрадостной. Храмовый квартал буквально вымирал, пораженный страшной болезнью. Зараженные, но еще живые люди, безобразными тенями метались от дома к дому, от одного стражника с затравленным взглядом к другому, ища спасения и не находя его.
День угасал, по крайней мере, так казалось, ибо черный дым многих костров затмил небо, ускоряя приближение ночи, раскрывая объятия созданиям, страшнее нильфгаардцев, иной раз являвшихся нордлингам во сне. Вот уж кто мог наслаждаться чужими страданиями и пировать, благо мертвой плоти хватало на всех.  Падальщики. Недаром смеялись стражники, уж коли оспа не свалит тебя, так останешься в когтях трупоеда. Смеялись, тщетно пытаясь скрыть овладевший ими страх.
- Заканчиваем обход, - буркнула девушка, ускоряя шаг, стремясь скорее вырваться из того Ада, в который превратился родной для неё квартал. Выделенные ей в подчинение стражники – находящийся на грани истерики молокосос и побитый жизнью забулдыга не думали спорить, стараясь лишь быстрее переставлять ноги, гудящие от усталости.
Что делает городская стража в этом аду, спросите вы? Ответ до смешного прост – далеко не все в Вызиме подхватили смертельно опасную заразу. Более того, Купеческий квартал пострадал не так уж и сильно, хотя болезнь запустила свои изъязвленные щупальца и туда. А богатые здоровые всегда будут бояться бунта отверженных, отмеченных оспой бедняков, и будут отправлять простых солдат в самое пекло, лишь бы только уберечь себя от боли и смерти.
- Да надо просто согнать сюда всех больных и запалить квартал с четырех концов, а там глясь, и заразы как не бывало. Огонь – он это, все очистит, - с жаром произнес не преодолевший еще и первую двадцатку солдатик, отпрыгивая от шатнувшегося к нему человека с изуродованным болезнью лицом.
- Пасть схлопни, - рыкнул его товарищ, отпихивая тело алебардой и отвешивая мыслителю крепкую затрещину. – Ты токмо ляпни еще и я тебя самого спеку на костре, почище Содденского. И тут люди живут, которые такой смерти не заслуживают. Надо будет костлявой к им заглянуть – придет, не убежишь. А нет, так и разговору нет, значится не их пора и не нам жисть чужую забирать. Я верно говорю, твое командирство?
- Верно, - кивнула «командирство», бросая новичка тяжелый взгляд. – Но твое верно от заразы или падальщиков не спасет. Так что пошевеливайтесь, ребятки, мы свое дело сделали, пол дня по улицам среди больных топтались, пора и честь знать.
Да, сгущавшиеся сумерки подгоняли шебуршениями в темных проулках, воплями ужаса и боли, доносившимися с окраин, но бежала Вига не от детей ночи, слуг смерти. Она бежала от вида родного квартала, медленно умирающего в мерзких объятиях болезни.

[AVA]https://forumavatars.ru/img/avatars/000b/1c/c0/108-1484335033.jpg[/AVA]Никогда еще возвращение домой не было таким тяжким. Даже когда ей пришлось вернуться в свою родную деревню, увидеть, что осталось от ее дома, от прошлой жизни, тогда не было так тяжко. Сейчас Бьянка возвращалась в свой новый дом, в Вызиму, страдающую, умирающую, задыхающуюся.
Страшно было еще когда Роше объявил приказ отправляться в столицу. На подъезде к городу страшно стало вдвойне. Как заправский солдат, Бьянка пыталась поспать хоть немножко в подпрыгивающей на ухабах телеге. Ведь кто его знает, когда удастся поспать в следующий раз. Ее ли вина, что спать приходилось под боком у командира? От этого ей было чуть мене страшно, но много тоскливее.
Приехали. Роше, как обычно, огласил краткую речь. Четко и не чуждаясь ругани объяснил, что их ждет и каков план их действий. Бьянка слушала, с усердием протирая еще сонные, слезящиеся от пригородского дыма глаза.
Командир в очередной раз решил взять ее с собой, а скеллигца отправил с Тринадцатым и Фенном. Что это - опасение за чью-то жизнь, оберегание от необдуманных поступков? В любом случае она была рада идти в паре с Роше.
Пока все собирались с мыслями, переваривали услышанное, решали, устраивает их приказ или хочется побурчать, Канатчиковы ворота скрипнули и впустили внутрь одинокого верхового.
Поравнявшись с Полосками, незнакомец спешился, подошел к ним поближе. Бьянка нахмурилась. Какое-то смутное ощущение подсказывало, что неспроста он это сделал. Да и что ощущение... Опыт. Нечасто путники подходили поболтать к до зубов вооруженной солдатне с полосатыми знаками отличия.
Ни ощущение, ни опыт не подвели. Путник не просто к ни подошел, а поздоровался с Йолом. Да еще так, как будто они были старыми знакомцами. Девчонка хмыкнула. Оно и не странно, что у бывшего наемника в знакомцах были разные проходимцы, рвущиеся в погибающий город. Наверняка очередной мародер. Что ж, придется Берагхейму приструнить дружка, ежели тот примется стервятничать.
Она уже было повернулась, чтобы зашагать прочь, выполняя указания командира и оставляя знакомцев самих разбираться. Но путник, представившись, глянул в ее сторону, улыбнулся и назвал по имени.
Бьянка замерла. Пару раз удивленно моргнула, уставившись в странно-зеленые глазища Койона из Повисса. Как она могла не узнать этот голос? Или эти глаза?
Моргнула еще раз. Окинула быстрым, уже привычным взглядом вооружение непростого путника, оценила ловкость и опасность, сквозящие в каждом движении, и отвернулась. Нет, этого человека она не могла знать или помнить. Он остался в другом мире. В том, где в лесу она находила травы и ягоды, а не эльфьи стрелы, где дома ждали матушка и отец, и теплая печь, а не казарменная койка или спальный мешок, где косы ее были длинными, а любимыми игрушками были куклы, а не метательный нож и арбалет.
- До встречи, - кивнула товарищам и зашагала быстрее, пытаясь догнать командира.
Прошлое настырно рвалось в ее новую жизнь, рвало сердце на части воспоминаниями того, чего уже не вернуть. Бьянка нервно затеребила свой амулетик, висящий на шее. Тот, что ей сунул в руку безумец из третогорских казематов. Прошлое можно выбить только насущным.
- Вернон, что тебе снилось? - взболтнула она, поравнявшись с Роше. - Ты меня полночи тискал...
Голос звучал неестественно, но разве могло это показаться странным в такой день в таком месте? Наигранная веселость сошла бы скорей за попытку отделаться от мыслей о смерти вокруг, чем намекнула, что ее терзают воспоминания. Или что она была бы совсем не против, если бы ему захотелось большего.

Храмовый квартал

Йол знал, что у него везде есть знакомые. Знал, что где-нибудь, да встретится с ними. Но, черт возьми, он никак не ожидал встретить их в вонючей и больной Вызиме. Это как с чистыми портками в груде грязного белья. Ну или как с мухой в пиве. В зависимости от знакомого. Впрочем, этот знакомый не относился ни к первой, ни ко второй категории. Он вообще был вне категорий.
- Койон? - в отличии от ведьмака, Йол своих эмоций скрывать не стал. - Ты что тут делаешь, тудыть-растудыть?
Удивление медленно сменялось радостью:
- Черт бы тебя побрал, ведьмачина! Как же я рад тебя видеть! Какая, в жопу, конкуренция? Ты же нам всем форы дашь - мама не горюй! - он схватил ведьмака за руку, крепко пожал.
-От-так, значица, меня кидает командование. В компании бородатого мужика и... чой-та... Ведьмак, шо ли? Мля, мутант... - сказал Тринадцатый и потянулся к бурдюку. А бурдюк, судя по всему, был с водой. Это стало понятно по реакции солдата:
-Вернон! Курвин сын! Заменил мой оковит, понимаешь, мутант, на воду!
Йол ткнул его локтем в бок:
- Да хорош уже, - он сунул руку в сумку и извлек оттуда бутылку со спиртом, которую держал для дизинфекции и показал ее Тринадцатому. - На, выпей. Только не шуми. Не хватало еще, чтобы нас в храм не пустили.
-Ну да що, как там тебя... - солдат пощелкал пальцами левой руки, правой доставая трубку. - Йол! Веди, значица. Это ты инструкции Вернона слышал. От ведь паскуда, согласись?
Йол лишь слегка улыбнулся, но за шарфом этого видно не было.
- Слушай, Койон, давай ты пока с нами подержишься? Один черт кабаки тут, скорее всего, позакрывались, да и солдатня к тебе меньше лезть будет. Пошли.
Он поправил сумку и широкими шагами пошел вверх по улице, в сторону храма Мелитэле. Шел он так, потому что хотел побыстрее оказаться в святилище, где, как он надеялся, запах города был меньше.

Отредактировано Йол Берагхейм (2015-02-24 19:55:57)

Вызима, купеческий квартал.

Вслушиваясь в слова Мирианны и поглядывая в окно, чародейка очень сомневалась, что ее цель вообще заключается в помощи бедным страдающим людям. Иногда ее работа требовала только расчетливости, холодной головы и резких, пусть не всегда мирных действий. Перед глазами чародейки разворачивалась катастрофа, которая могла перекинуться на другие города Темерии.
Это совершенная сила. И при этом неконтролируемая.
Поглядывая на то, как цирюльник купеческого квартала пробегает по улице с белой тряпкой в руках, женщина отложила пергамент. Руки она сплела на груди, наконец-то поворачиваясь к коллеге.
Лидия успела отметить, что манера речи Мирианны и особенность к выражению мыслей передавалась весьма приятно. Редко когда удавалось найти таких собеседников, ведь слушать красивую речь всегда удовольствие, пусть даже разговор шел о страданиях и смерти.
Немного склонив голову, она кивнула в знак согласия, сдерживая эмоции и упрямое нежелание выходить на улицу. Правда, чародейка еще не была введена в курс дела окончательно. Она даже не догадывалась о том, что один из алхимиков уже создал возможное лекарство. Удивленно изогнув бровь, Лидия обратилась к собеседнице при помощи телепатии:
- Алхимик создал лекарство? – она переспросила чародейку, не сильно веруя в такое счастливое стечение обстоятельств. – Он испытывал его на ком-нибудь из больных? Хочется верить, что если мы отправимся в этот нелегкий путь, то он будет проделан не зря. Все же принимая во внимание нынешнее положение времени на долгие поиски как раз мало. К нашему общему сожалению.
Аккуратно поправляя рукав и стряхивая с него пылинки, Лидия немного прищурилась. Эта маленькая привычка довольно часто вырисовывалась на лице чародейки, когда она слушала собеседника с особой заинтересованностью и вниманием.
- Найти провожатого и цирюльника будет довольно просто, насколько я предполагаю. На данный момент город полон смелых и отчаянных, чьи сердца переполняет тяга к свершению великих дел. Правда иногда эти цели могут цепляться за другую опору, - Лидия пожала плечами. – Поэтому не очень хотелось бы пересекаться с теми, кто может перекрутить всю дорогу к алхимику в свою сторону. Надеюсь, что в этом нам повезет гораздо больше, нежели чем жителям Вызимы.
Лидия преследовала не только определенную цель, завязанную на помощи. Помимо всего «спасительного» визита и показательным попыткам к исцелению этого города, она стремилась к изучению. Это была невероятная сила, которая должна быть изучена не только с помощью медиков, но и с помощью чародеев.
По тому, что женщина уже видела на улицах, она могла сделать какие-то выводы. Несколько пергаментов она успела исписать заметками и личными соображениями по наблюдению. Особенно в тот момент, когда перед ней еще только во время приезда в город, оказалась маленькая девочка. Ее внешний вид пугал. И вспоминать еще раз то, что она увидела, вовсе не хотелось. Скорее это была жалость и сожаление, которые промелькнули лишь в один момент. После на чародейку навалилось хладнокровие.
Главная цель для нее была лишь одной: выйти из этого города без причин на заражение.
- Если Вы готовы, Мирианна, мы можем отправляться, - Лидия перекинула косу с плеча за спину. – Правда, хотелось бы узнать, нет ли у вас проверенных знакомых в этом городе пригодных для сопровождения? Не слишком ценная бывает помощь от тех, кого мы не знаем.
Останавливаясь около выхода, Лидия взглянула на чародейку с надеждой на положительный ответ.

Отредактировано Лидия ван Бредевоорт (2015-02-24 20:34:45)

[AVA]https://forumavatars.ru/img/avatars/000b/1c/c0/71-1484329894.jpg[/AVA]Милсдари и милсдарыни, не забываем указывать  локацию в начале поста. Это не моя блажь и прихоть, а скромное предупреждение

Мастерский

Храмовый квартал, улицы и позднее лечебница при храме Мелитэле.

Фенн видел на своем веку немало чудес: калеки и попрошайки оказывались здоровее богатыря, тщедушная курочка оказывалась на вкус нежнее, чем королевская куропатка, а обыкновенный кусочек стали, расщепляясь в теле на несколько других, оставлял после себя ужасающего вида рану. Эти чудеса и премудрости настолько закалили бойца из специального королевского отряда, что появлению убийцы чудовищ Фенн не удивлялся. Наоборот, посматривал с уважением, оценивая речь, походку и повадки нового зверька.
К сожалению, не в пользу последнего, Фенн нашел ведьмака легендам не соответствующим. Не было у монстробоя лохматых ушей, клыков, огроменных ручищ и огромного серебряного клинка, один вид которого заставляет всю нечисть обратиться в бегство. Поэтому солдат слишком быстро утратил к знакомому Йола интерес.
- Кончай лясы точить, двигаем.
Идти было не так далеко, как могло показаться на первый взгляд. Чудовища солдатам темерской короны на пути не повстречались, как и стражники, которые, кажется, позабыли о том, что они должны были защищать стены этого города от всякой заразы. Последних, впрочем, винить было совестно: как можно защищать город от невидимого врага?
Да и защищать было некого: лачуги, некогда полные жизни и тепла, ныне стояли покинутые, заброшенные, с выставленными окнами и выломанными дверьми - мародеры оспы боялись, но жадность побеждала всё.
Остановились они лишь у поворота. Девичий крик, полный ни страха, но и не радости, прозвучал в заброшенном и пораженным болезнью городе набатом.
- Эй, Мажена, мы к вам. Подскажи, куда притулиться можно?
- Кажись, пришли. - пробурчал Фенн, поправляя капюшон. - Тринадцатый, попридержи язык да руки при себе. Йол, посмотри за ним, пожалуйста, как бы не вышло какой напасти.
Провалить такое простое задание, которое выдал им Роше, было бы свинством для специального отряда.
Еще большим свинством было засылать этот специальный отряд в задницу диавола, из которой шанс выйти живым и здоровым - ноль.
- А ты, ведьмак... пойдем со мной. Специалисты, знаешь, парни редкие.
Выйдя из-за угла, Фенн первым делом постарался незнакомцев не напугать. Именно для этого поднял руки, показывая, что они совершенно пусты.
Народ бывает нервный. Народ, у которого отняли все и собираются отнять жизнь, бывает слишком скор на расправу.
А помирать им рановато.
- Милостивые государыни, я и мои друзья рады вас приветствовать.
"Если честно, мы вообще рады видеть здесь живых и здоровых, пусть это даже и не Вернон с Бьянкой!"
- Мы ищем лечебницу святого Лебеды. Вы нам поможете?*

Улицы, позднее Купеческий квартал

Говорят, что когда отправляешься в Пекло, то обязательно назовешь два-три имени, кто без сомнения пойдет вслед за тобой, не испугавшись и не отстав ни на шаг.  Говорят, что именно эти люди - твои самы настоящие друзья и самые верные товарищи.
Если это было правдой, то Вернон Роше предпочел бы никого с собой в зараженную Вызиму не брать, сославшись на то, что справится сам.
Однако, приказ есть приказ, а попытка уехать в одиночестве ночью успехом не увенчалась. Бьянка, догадавшись о том, куда именно собрался командир, подговорила ребят, а те в свою очередь достали королевского глашатая с его долбанным приказом.
Конечно, его путь в одиночку был бы намного труднее и безумнее, но так он рисковал лишь своей жизнью.
Заставлять других идти на смерть - всегда тяжело. Еще тяжелее, когда они делают это добровольно.
Шедшая подле него девчонка была добровольцем на смерть. Там, в Храмовом квартале, остались еще три, жизни которых были в руках Вернона.
Глупо это всё, безжалостно.
- Вернон, что тебе снилось? - спросила Бьянка. - Ты меня полночи тискал...
"Реки крови и смерть, гуляющая босыми ногами по изуродованным трупам", - подумал Вернон.
- Если ты узнаешь правду, девочка, то будешь ложиться в следующий раз за тридевять земель, а в нашем положении это чревато тем, что гуль откусит ползадницы. Не знаю, как тебе, но моя задница мне слишком дорога, чтобы дарить её этой заразе.
Солдатский юмор не был самым изысканным и веселым, зато был самым простодушным и искренним.
Подивившись отсутствию стражи, Вернон толкнул ворота, осторожно входя в тень арки, ведущей в Купеческий квартал.
Гробовая тишина, окружавшая их, сменилась руганью, вслед за которой из караулки показался длинный нос с удивленными глазами
- Эй, солдат, командир где?
Стражник, испуганно посматривающий на невиданных гостей, облегченно выдохнул: темерский герб на дублете специального отряда он еще не успел забыть.
- Эй, парень, ты меня слышишь? Мать твою! Где твой командир?
Пришлось тряхнуть несчастного за плечо. Стражник, побледнев, лишь успел пискнуть:
- Милсдарыня Ви...
- Какая я тебе милсдарыня, идиот? Имя!

* Мазель Иберис, милсдарыня Инора, Фенн обращается именно к вам.
** Мирианна, Лидия, Вига, думаю, пора нам столкнуться в этом маленьком и уютном месте.

Отредактировано Вернон Роше (2015-02-24 20:03:40)

Храмовый квартал

- Не так уж много и прошло с тех пор, - ответил Йол.
Они шли с ведьмаком по улице едва ли не под руку. Но едва - не под руку. К тому же, зачем ребятам лишний раз выслушивать их историю? Не то чтобы Йол скрывал свою биографию, нет. Он знал что и ребята в отряде не все, даже никто не был с безупречной биографией. С безупречной биографией бывают рыцари, да и то не всегда. И рыцари не служат в "Синих Полосках", наверное, именно по этой причине. Ведь рыцарство - лицо государства. Хотя нет, не лицо. Скорее, меч. Или щит. Но в любом случае - вещь видная всем. А "Синие Полоски" - это даже не рука, нет. Это припрятанный кинжал: небольшой, надежный и верный в минуту опасности и крайней нужды. Последняя надежда того же рыцаря.
- Пару месяцев, - отвечал головорез ведьмаку, скользнув по тому взглядом, вроде бы своим обычным: оценивающим, немного хитрым и, в то же время, грустным. Но нет, это был взгляд уже немолодого, опытного человека, воина, уставшего от своей жизни. Он усмехнулся:
- Удрал я оттуда, как видишь, удачно. Они быстро отстали: следы я запутывать умею, ну и боялись они. Ночной лес, противник, который уложил пару десятков солдат, - все это здорово отбивает желание преследовать, даже если тебя бить будут, в случае неудачи. Уж лучше быть битым, чем мертвым. Это обычная солдатская логика, - он немного помолчал. - Ну а вы как? Без происшествий оттуда выбрались?
Они шли недолго. Сколько - сказать трудно. Либо за разговором время шло быстрее, либо узкая и не очень длинная улица Вызимы решила вынести ведьмака и "полосок" к своим сестрам пораньше.
- Эй, Мажена, мы к вам. Подскажи, куда притулиться можно? - раздался из-за угла девичий крик.
- Кажись, пришли, - пробурчал Фенн, поправляя капюшон. - Тринадцатый, попридержи язык да руки при себе. Йол, посмотри за ним, пожалуйста, как бы не вышло какой напасти.
- Понял, - буркнул Йол в ответ и положил руку на плечо Тринадцатого. - Давай-ка, приятель, тут постоим, смрадным воздухом подышим, - он пристально посмотрел на Тринадцатого. - Надеюсь, ты еще выпил не всю бутылку. Давай, доставай спиртягу, очистимся от заразы, здоровье поправим.
Ну а заодно народ не будем лишний раз пугать, подумал экс-наемник и посмотрел по сторонам. Грязь, духота, смрад, свирепствующая старуха с клюкой - разруха. Пока что Йол не видел трупов. Оно и к лучшему. Ему хотелось верить, что их всех сжигают, хотя в глубине души знал, что это далеко не так. В воздухе витал страх, смешанный с равнодушием. Равнодушием к своей судьбе. Когда вокруг свирепствует невидимая смерть, люди быстро превращаются в нечто хуже, чем просто скот.

Отредактировано Йол Берагхейм (2015-02-25 16:27:18)

Вызима, Храмовый квартал. Лечебница при храме Мелитэле

- Пойдем туда и узнаем, где ключ от ворот, - ответила Инора ученице. Вероятность того, что им не будут рады, она не рассматривала: рабочие руки нынче в большой цене. Сюда госпожа вивисектор заявилась со своими верительными письмами из Элландера в первый же день в городе, озвучила планы по поводу медицинского пункта, передала добрую половину своих медикаментов, что уже тогда в городе были наперечет, а теперь уже знала послушниц и медичек по именам... Конечно, они с Рис останутся. Надо найти этого приятного нового лекаря, Джоффа ди Аззве - кажется, пару раз они уже виделись в этой круговерти событий...
- Милостивые государыни, я и мои друзья рады вас приветствовать...
Вооруженные люди, которые не таились по подворотням, а шли открыто, нынче в Вызиме оказывались, как правило, стражниками или иными слугами власти. Опасений они у Иноры не вызывали, более того, к ним можно было обращаться за помощью: в это неспокойное время те, кто поддерживал в городе подобие порядка и пытался справиться с бедой, старались держаться друг друга. Тем не менее, где-то неподалеку у этого воина остались еще "друзья", отметила вивисектор его оговорку.
Они же с Иберис выглядели исключительно мирно: безоружная женщина и подросток на медицинском фургоне со знаком Богини-Матери. Даже мародеры таких не трогали, потому что между мародером и пациентом одна неудача и полдня времени.
- И вам доброго дня, любезные господа, - не осталась в долгу госпожа Кандель, - насколько это вообще возможно. Вы уже на месте, это задние ворота.
Нездешние, определила она. Зачумленная Вызима накладывала свою печать за считанные дни, отучая морщиться на вдохе. Праздный разговор со здоровым человеком и правда был тут роскошью, и нотки приязни в голосе солдата позволили ей спросить:
- А вас какими судьбами занесло в эти края?
Придерживая юбку, Инора спустилась с облучков и развернулась, рассматривая не вполне обычную пару. Один - с отличительными знаками "синих полосок". Мужчина не знал, но Инора Кандель им здорово задолжала, выпустив недавно одно скоя'таэльское чудовище из своих лабораторий - и не узнает, если это будет зависеть от нее. Его спутник был ведьмаком, и Инора ощутила, как невольный страх перехватывает горло. Не меняясь в лице (ох, хвала богам за ее небогатую мимику), она плавно развернулась, сделала несколько шагов и скрылась за задней частью фургона.
Нет, спутать незнакомца с Бертрамом она не могла бы. Но предмет их с сероглазым разногласий, вынудивших Инору бежать, путая следы, имел отношение не столько к любви, сколько ко всему ведьмачьему племени. Что, если?..
Привычка сразу обдумывать худший из вариантов не раз играла с ней злую шутку. Того, чего ты боишься, не может быть, сказала Инора себе. Гордость не позволила бы Бертраму никому рассказать. Ты преувеличиваешь свою уникальность. А еще - никто не сможет тебя заставить. Спокойно, Кандель. Спокойно...
Спазм ослаб, и она наконец смогла сделать вдох. Скривилась: ее изрядно утомили эти короткие свежеприобретенные приступы. Инора испытывала за них странную неловкость, словно вовсе не ее жизнь сложилась так, что нынешняя будничная, рутинная борьба с оспой ее успокаивала.
Еще секунда, чтобы подхватить на руки "приданное" для лечебницы - один из последних ящиков с медикаментами - и уже с ним выйти обратно к обществу, не имеющему к личным неурядицам госпожи Кандель никакого отношения. Ей ведь действительно интересно было услышать ответ на свой вопрос. А если кто заметил, что она реагирует как-то нервно - так кто тут сейчас спокоен…

Отредактировано Инора (2015-02-25 18:20:05)

Сказать, что Рис смотрела на вновь прибывших во все глаза – это не сказать ничего. Это ж «Синие полоски», это ж Ведьмак! Да она такое чудо ни разу в жизни не видела! Только сказки деревенские слушала. Хотя синеполосочник слегка не отвечал ожиданиям Иберис: они же все должны быть крупные, как волы, да высоты такой, что в какой бы дом не заходили, обязательно о притолоку стукались... А этот обычный мужик, и только форма соответствует.
«Ой, а у ведьмака же хвост, вот бы посмотреть! Никогда человека с хвостом не видела. Хотя он же не человек, а полустрыга, кажется, так бабки в деревне говорили», - к сожалению, Инора еще не успела выбить из девчачьей головы все деревенские глупости, так что Рис периодически поражала наставницу нелетописными историями о мире и его обитателях. А слово «ведьмак», как Рис сама уже решила, вообще было запретным, ибо, произнесенное, оно оказывало на госпожу Кандель почти неуловимое, но какое-то гнетущее воздействие.
Наконец-то в этом городе случилось хоть что-то значимое. Эти люди наверняка пришли из какого-нибудь ужасного похода или охотятся за кровожадным преступником. Может быть, это даже кто-то из лечебницы - на больных они не кажут, но зачем-то же им сюда понадобилось! Может даже за этим Джофдиазве. Не зря девчонки в храме судачили, что он какой-то странный, мол, взялся из ниоткуда, все-все знает, а как посмотрит, аж мурашки по коже. Правда, когда Рис сама бегала смотреть на этого типа (а как же иначе, любопытно ведь), то ничего особенного в нем не нашла, ну делает все быстро да аккуратно, ну руки красивые, но ее госпожа лучше и умнее, так что и говорить не о чем, хотя всякое случается, может он демон какой – людским горем питается и сам эту заразу на город натравил, а король все узнал и послал своих воинов разобраться?..
Соскочив с повозки вслед за наставницей, Рис мельком глянула за спину ведьмаку: «Эх, не видать под одеждой». И побежала смотреть, что в повозке понадобилось госпоже, но та уже возвращалась обратно с лекарствами. И зачем столько телодвижений, Рис сама бы быстренько за ключом сбегала, а то вдвоем, да с такой тяжестью, и Цингу с Чесоткой оставлять одних на улице не хотелось…
- Мне непонятно, зачем отправлять людей в самую, извините, задницу на верную смерть.
«Ну почему сразу на верную смерть? Вот с таким настроем только в погребальную яму и падать», - мелькнула вредная мысль.
- …Ну а что в зараженном городе может делать обычный ведьмак, которого подобная зараза не берет?
Рис подошла к говорившему поближе и даже привстала на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть лицо.
– Как это не берет? У вас же на лице следы от оспы. Правда, старые, – все-таки не выдержала она.

[AVA]https://forumavatars.ru/img/avatars/000b/1c/c0/71-1484329894.jpg[/AVA]Мастерский

Улицы, Купеческий квартал

У каждого мало-мальски ответственного и порядочного служивого человека есть начальник. Не обязательно хороший, храбрый и ответственный, не обязательно красивый лицом.
Как показывает практика, командиром может быть не только мужчина.
Вернон Роше тяжело вздохнул: это не сам мир изменился, это они изменили мир. Там, под Содденом полегло много достойных мужей, которые могли встать во главе отряда, армии и даже целой страны, если право крови им это позволяло. Эту потерю, как смогли, восполнили женщины. Воинственные девы, обращающиеся с мечом и щитом наравне с павшими братьями, мужьями и отцами. Девушки, которые вели за собой горячие головы.
Что способствовало их успеху: скрытая природная харизма или упругая попка, Вернон Роше не знал, но знал, что пока данный метод работает - его нужно применять.
Кивнув в ответ на вполне солдатское приветствие, Роше пошел следом за бойкой девицей, незаметно для Бьянки и незнакомой командирши положив руку на рукоять ножа. В городе, безумном от болезни и страха, доверять можно лишь себе.
В караулке пахло не потом, мочой и крысами, а травами, теплом и уютом. Чувствовалась женская рука, которая, в отличии от руки мужской, могла навести не только порядок среди личного состава, но и какую-то видимость чистоты и уюта.
- И чего вы забыли в Вызиме, любители вздернуть врага Темерии на ближайшем суку? Мне казалось, у вас несколько иная специализация, нежели оказание помощи больным и увечным.
- Приказы Его Величества не обсуждаются, - отрезала Бьянка, - приказывают вешать - вешаем, приказывают помогать - помогаем.
- Приказывают устраивать пешие прогулки по зараженным городам и проверять посты стражей - спрашиваем, сколько постов мы должны проверить.
Роше присел без приглашения, отыскав лавку, которая могла служить даже спальным местом.
- Из возможных нарушений, недопустимых при несении караульной службы, нами обнаружены все. Начиная с того, что мы друг другу не представились. Вернон Роше.
Говорить кто он, называть собственное звание и говорить о Бьянке Роше не стал. Не считал нужным тратить время: свое и уставшей командирши.
- Я ищу чародеев. Точнее, чародейку. Лидия ван Бредевоорт. Слышала о такой?
Слышала - иначе грош цена её посту.
И подскажет дорогу, если это потребуется.
Полномочия специального отряда были ограничены лишь одним королем, но Фольтест мог не переживать: необоснованного самосуда Вернон Роше не допускал.

Храмовый квартал

Фенн скорчил кислую мину.
Нет ничего хуже умников и мудрецов: и те, и другие хреново владеют мечом и арбалетом, а вот мозг отыметь - так за радость!
Ведьмак, который с виду был мужик-мужиком, неожиданно проявил чудеса "сообразительности", предложив новым знакомым помощь.
Глупо.
Пресловутый ведьмачий иммунитет (об этом сложном слове Фенн узнал от одного полевого хирурга) однажды не уберег беднягу от оспы - разве убережет во второй?
- Дело государственной важности, милсдарыня.
И никаким ведьмакам эту государственную важность Фенн не собирался.
Обычное знакомство и поиск лечебницы закончились тем, что среди них появилось еще одно действующее носатое и любопытное лицо.
Хирург. Скользкий тип - Фенн таких за версту чуял. Либо аристократик, либо чародей. Один хер другого не слаще.
- Впрочем, вдруг вы сможете помочь? Слышали ли вы о мэтре Доррике? Альберте Доррике?

Вызима, Храмовый квартал. Лечебница при храме Мелитэле

Один раз доказав себе беспочвенность своих страхов, Инора не нуждалась в повторении. Поэтому на приближающегося мужчину она смотрела со спокойным любопытством. Ей ведь до сих пор были до крайности интересны ведьмачьи мутации, и ничто, наверное, не могло истребить этот интерес. Как жаль, что нельзя изучать их вовсе в отрыве от объекта...
- Что может делать отряд "Синих Полосок" в зараженном городе? Скорее всего, чтобы хранить порядок. Хотя для меня их истинная цель остается загадкой. Мне непонятно, зачем отправлять людей в самую, извините, задницу на верную смерть...
На верную смерть? То ли у Иноры и Иберис совпадали мысли, то ли непродолжительное, но интенсивное ученичество дало свои плоды. Некое скептическое движение бровями у них тоже, вероятно, вышло совершенно одинаковое. Они сами были живы и намеревались таковыми оставаться: впрочем, во многом благодаря тому, что Инора переболела оспой уже давно, а свей ученице еще при знакомстве ввела для иммунизации ослабленную версию вируса. Для массового лечения метод вариоляции, увы, был неприменим, поскольку требовал абсолютного здоровья пациента и дорогостоящих алхимических реактивов - иначе риск был слишком велик. Помещение же в кровь и кожу здорового человека жидкости из язв на теле больного выглядело довольно страшно, и лекарь, рискнувший применить этот малоизвестный метод, имел серьезные шансы быть сожженным или разорванным толпой.
Но у сильного профессионального отряда шансы выжить были уж никак не меньше... если, конечно, их задание не предполагает борьбы с расплодившимися тварями.
- …Ну а что в зараженном городе может делать обычный ведьмак, которого подобная зараза не берет? Думаю - тут ума много не надо, чтобы понять.
– Как это не берет? У вас же на лице следы от оспы, - тут же выдала ее наблюдательная ученица.
- Ведьмаками не рождаются, и отменным иммунитетом – защитой ото всех болезней - их наделяют в детстве вместе с иными способностями. До этого момента можно переболеть чем угодно, а после – да, любая зараза обламывает о них зубы. Я всегда мечтала иметь такую сопротивляемость… - не могла удержаться Инора от короткого разъяснения. У них с Иберис было очень мало времени, и ни одной возможностью рассеять тьму невежества не стоило пренебрегать. - Простите, - улыбнулась она, - это, вероятно было бестактно. Я закончу лекцию как-нибудь позже, напомни мне, – наказала она Иберис. И рассказать госпожа вивисектор сможет побольше, не боясь заинтересовать никого своими избыточными познаниями...
Та обязательно напомнит. Все подобные занимательные штуки (чародеи, ведьмаки, страшные чудища), о которых в родной деревне ее ученицы только страшноватые сказки и ходили, вызывали у Рис живейший интерес (тем более что рассказ Инора Кандель нередко начинала с «Да, у меня был добрый приятель из их числа…» или с «О да, мне доводилось вскрывать одного...» Забавно, что в этом случае она сможет начать и с того, и с другого). А это что был за взгляд ведьмаку за спину? Что эта любопытная девчонка рассчитывала там найти?..
О боги, подумала Инора, осознав. Да, лекция была совершенно необходима.
- Для хранения порядка всего отряда было бы мало. Даже такого, - вздохнула госпожа вивисектор. Так значит, весь отряд здесь? Для такой силы в Вызиме осталось не так много задач - и противников. - Вам же, господин ведьмак, придется работать в три смены. И не так-то просто будет найти того, кто возьмется оплатить ваши услуги... Все чиновники и управляющие, за редчайшим исключением, уехали отсюда первыми. Казну они, разумеется, прихватили с собой.
Деньги, мол, пригодятся живым, не умирающим... в голосе женщины не было возмущения, она просто делилась фактами, которые ее отчасти даже забавляли. Таково было положение дел: кто-то спасал людей от чудовищ, кто-то больных от заразы, а кто-то - деньги от разграбления и простоя. И, разумеется, в ее словах не было укора в адрес солдата - тот, хоть и был представителем властей, находился здесь.
- Инора Кандель. Медик и алхимик на службе Богини-Матери, - наконец отрекомендовала она себя. Про прочие специализации Инора не считала нужным упоминать: для этого было свое время и место. Протянула ящик, предлагая перехватить его: – За помощь буду признательна.
Дело государственной важности, значит. Ну, посмотрим. Пока ничто не говорило о том, что это могло изменить положение медиков и больных в худшую сторону.
Зайти в лечебницу. Найти ди Аззве, передать гостинец. Заселиться и приступить к работе… Но лекарь появился сам. Да, определенно виделись. Инора даже как-то застала его за работой и не могла не отметить просто потрясающую технику.
- Милсдарыни, вам нужна помощь? Оказать достойное сопротивление этим мужчинам я не смогу, зато прекрасно помог бы вам расправиться с поклажей и инструментами. Нет-нет, с лошадьми я управляюсь в разы хуже. В детстве одна меня укусила. С тех пор я их боюсь.
- В наших местах стало безлюдно и слишком опасно, - кивнула Инора с невеселой улыбкой. Ди Аззве все понимал, оттого сходу и заговорил про разгрузку. – Вы ведь примете нас на постой? И я очень надеюсь, что никакое достойное сопротивление не потребуется – не правда ли?.. – обратила она к мужчинам испытывающий взгляд.
В случае возможного конфликта ее симпатии были бы, разумеется, на стороне безоружного хирурга. Даже если в прошлом он совершил что-нибудь этакое, его нынешняя работа искупала все с лихвой. Но Инора полагала, что до «достойного сопротивления» не дойдет. На арест идут несколько иначе.
Один из мулов уже пробовал на зуб остатки чахнущей без полива живой изгороди. Кажется, это был Чесотка.
- Впрочем, вдруг вы сможете помочь? Слышали ли вы о мэтре Доррике? Альберте Доррике?
- Вызимский алхимик. Человек немалого мастерства… и даже таланта, - отозвалась Инора задумчиво. Разумеется, в профессиональном сообществе подобные имена были на слуху. – Помнится, отбил у моего мага-патрона пару перспективных заказов. Дело государственной важности имеет касательство к алхимии? - приподняла она бровь.
А вот это было действительно интересно.

Отредактировано Инора (2015-02-27 15:59:15)

Купеческий квартал.

Лидия ван Бредевоорт разделяла мнение Мирианны. Всецело и полностью. Она так же не была уверенна в успешном завершении путешествия. Сомнения последнее время слишком часто терзали чародейку, что, к сожалению, было совершенно неприемлемо.
Внимательно выслушивая темноволосую чародейку с голубыми глазами, Лидия почти незаметно кивнула. Спокойным и медленным движением она поправила косу, вновь закидывая ее на плечо.
- Уж лучше пусть к нему проникнут чудовища, - с надеждой в голосе Лидия обратилась к Мирианне. – Думаю, что мы обе знаем, насколько бывают опасны люди. Чудовищ ведет инстинкт, природа. А людей лишь личные интересы.
Улыбка Мирианны немного удивила чародейку. Она хорошо понимала, чем все может закончиться. Хорошо улавливала все отрицательные возможности развития каждого маленького события. Понимала весь хаос.
И сейчас, смотря на очаровательную, пусть даже грустную улыбку ассистентки Кардуина, Лидия впервые за долгое время поняла особенность своего увечья. Это помогало скрывать многие эмоции. Для чародея такая мелочь была особенно приятной.
Правда, информация об отсутствии знакомых у Мирианны в городе отразила в глазах чародейки грусть. Лидия так же не обладала никакими связями в городе. Она знала о Вызиме мало, да и та информация являлась совершенно обыденной.
- Весьма жаль. Но это не причина опускать руки, поверьте. Хоть мир и будет умирать, хоть сбудется пророчество Итлины – все равно останутся доброжелатели с храбрым сердцем в груди. Я противоречу самой себе, верно?
Позволяя себе в очередной раз улыбнуться глазами, Лидия ступила за порог вместе с чародейкой. Уже на улице она немного усомнилась в словах о чести и добре. Ей самой вновь захотелось сбежать.
Выбрав направление пути, Лидия не спешила переходить на быстрый шаг. Она часто поглядывала по сторонам и словно бы от мозга до костей пропитывалась болезнью. Стоило бы радоваться. Она не в храмовом квартале. А ведь до недавнего времени чародейка планировала осуществить визит именно в эту часть города.
И вновь Лидия мысленно благодарила Мирианну.
В купеческом квартале хватало своих больных. Это чародейка поняла, когда из открытого окна донесся страшный хрип и стоны, переполненные болью. Задрав голову, Лидия поежилась, предпочитая говорить. И не слышать ничего постороннего.
- Прошу меня извинить, Мирианна. Я немного отвлеклась. Вы говорили, что не очень ладите с толпой? – Лидия для использования телепатии без особого труда, старалась смотреть на собеседницу. – Я в каком-то смысле с удовольствием разделю с вами любовь к книгам. Они не спрашивают, молчат и при этом просвещают. Чем не самый прекрасный собеседник? 
Переступив через колесо повозки, лежащее точно посреди улицы, Лидия на секунду остановилась и огляделась.
- Однако мне нравится совершенствовать себя. Благо, что было у кого учиться, - чародейка указала взмахом руки в сторону ворот купеческого квартала. – Там неподалеку есть каморка, где обязана быть охрана города. Солдаты ведь обязываются служить своего королю? А здесь послужат немного магии ради благой цели.
Чародейка ускорила шаг, с большим интересом изучая дома купеческого квартала.

Отредактировано Лидия ван Бредевоорт (2015-02-27 16:41:23)