[indent=2,0]Атмосфера накалялась.
Воцех, казалось, уже полностью освободился от всех мыслей и опасений, внушенных ему Фионой, вместо того поддавшись на нашептывания односельчан, и теперь решил высказать не только свое собственное, но и всеобщее мнение. Конечно же, он был прав в каждом своем слове кроме отрицания смекалистости Томаса: чародейки и правда не ночевали по амбарам и не заставляли топоры летать. Вся ее история была наскоро шита белыми нитками и теперь вовсю трещала по швам.
Поскольку уйти тихо и незаметно у них не получилось, даже мирное отступление под хмурым взглядом хуторского верзилы, преградившего Фионе путь, казалось теперь задачей невозможной, пришлось задуматься о других вариантах. Но не успела Фиона выбрать, куда и как ударить, когда на подмогу ей — в очередной раз — пришел Томас. Наворотив шуму, он вытащил ее из хаты и вместе они бросились к конюшне.
Тень была предусмотрительно оседлана, небогатый скарб приторочен к седлу, и только голова виверны все еще оставалась погребе. Впрочем, даже если бы она была здесь, Фиона не стала бы рисковать скоростью передвижения лошади — а значит, возможно, и собственной жизнью — ради пары сотен оренов. Яд, тем не менее, перелитый в небольшую емкость, был при ней, что не могло не радовать, — хоть с чем-то полезным она выходила из этой затеи, почти ничего не потеряв.
Как только они с Томасом ворвались в конюшню, ее обитатели, в том числе и последний поросенок старосты, будто взбесились, и Фиона не могла их за это винить. Будь она животным, тоже, пожалуй, испугалась бы сущности парня, только зачуяв ее издалека. Даже будучи человеком ей следовало его опасаться, но она надеялась на его силу воли и волшебное действия добытого и выворотки яда.
Оказавшись в седле, Фиона вспомнила, что собиралась что-то придумать с ездовым для Томаса — тот уже запрыгивал на спину дико брыкающему гнедому. Не найдя лучшего варианта, она мысленно пробралась в крошечное ограниченное сознание конька, ослепленное ужасом, и попыталась его успокоить. Тот поутих немного, по крайней мере настолько, чтобы не сбросить седока сразу и слушаться его какое-то время.
Они вырвались из конюшни под поднимающийся гул встревоженного хутора, словно ветер умчались к воротам, которые еще не успели запереть к ночи, и вырвались на дорогу. Тень неслась быстро, то ли спеша удовлетворить желание хозяйки поскорее и подальше убраться от треклятого хутора, то ли пытаясь увеличить расстояние между собой и до жути пугающим ее наездником гнедого.
Фиона не оборачивалась долгое время, надеясь, что Томасу удастся достаточно совладать с гнедым, чтобы направить его следом за ней и не дать унести в лесную чащу. Когда она решилась признать, что отъехали они далеко, а погони, кажется, не было, — она слышала только стук копыт и сопение только второго скакуна, — резкий всхрап и звук падения дал ей понять, что действие ее успокоения закончилось, и гнедой все же сбросил седока. Она резко развернула Тень, возвращаясь.
— Ты живой? — подъехав к распластавшемуся на земле Томасу, она увидела, как гнедой что есть духу уносит копыта прочь по дороге в направлении хутора.
Тени близость к нему не нравилось, пришлось уговаривать лошадку не нервничать, чтобы она случайно не ударила парня копытом.
[AVA]http://sg.uploads.ru/7NC2f.jpg[/AVA]
Отредактировано Фиона (2018-08-27 19:59:18)
